– Поищем его мобильный. Волков, Слава, я правильно запомнил? Набери, у тебя есть номер, – попросил оперуполномоченный.
Волков кивнул. «Вызывает Костя Сомов», – высветилась надпись на экране второй раз за пару часов. В тишине дома, добавляя ему мрачности, зазвучала мелодия «Времен года» Вивальди – звонок, на который Костя не сможет ответить. Сергей по звуку отыскал трубку на барной стойке в кухне, и дал отбой.
Волков пытался сосредоточиться на происходящем, но мысли вновь скакали, не желая слушаться. Сколько времени прошло с того момента, как погиб Луненко? Полгода? И снова те же камни. И снова безвременная смерть.
Они удивляются, дом выглядит нежилым. А каким ему еще быть? Четыре просторные спальни наверху, одна – внизу, огромная гостиная, столовая, гардеробная, три санузла и что-то там еще. А жил Костик один. Семьи нет, родители – под Смоленском. Работу бросил. С недавнего времени перестал пускать к себе и приходящую домработницу. Еду заказывал, фаст-фуд, ну и алкоголь, конечно. Впрочем, семью хотел, только все как-то не складывалось, неуспевалось. Жил, в общем-то, только в гостиной с большим телевизором, спал здесь же на диване, тут и столовался.
Женя Шорохова. Волков поймал себя на том, что любуется ее профилем. Симпатичная. Ее немного портят тени под глазами, но это, скорее всего «профессиональный недосып». Она пишет протокол и, недоумевая, отталкивает от себя маленькой ножкой в аккуратном высоком сапожке щебенку. Вот если бы Волков смог им рассказать о первой смерти – о Вите Луненко. Нет, не то. Если бы он рассказал о том, что предшествовало этим двум несчастьям. Но он не расскажет. Почему? Теперь, наверное, из уважения к памяти покойных. И, значит, их осталось двое – он, следователь Волков, и славный молоденький эксперт-криминалист Кеша Рогозин. Двое из четверых. Удастся ли скрыть от Кеши смерть Сомова? Вполне. Волков точно будет молчать.
– Температура трупа в подмышечных впадинах – двадцать, ректальная – двадцать три… – монотонно-привычно бубнил эксперт.
Волков порывисто глотнул воздух ртом и пошел на улицу, где снова закурил. Вредную привычку порицал, но бросить сил не находил. Да и стоило ли. Следом вышел Сергей Кротов. В руках он крутил телефон убитого:
– Последний раз он звонил тебе. А до этого только с третьего раза ответил Лере. Не знаешь, кто такая? Больше звонков сегодня не было.
– Лера? Не знаю. Мы друзьями-то не были. Работали раньше в одном управлении, пересекались.
– А почему он именно тебе сегодня позвонил, напуганный, а не другу какому?
– Без понятия. Он уволился летом. Осенью встретились… как-то. Подавленный был. Ни друзей, ни работы, о девушке, кажется, тоже разговора не было. Но вызовы в телефоне и стереть могли.
– Ясное дело. Только бессмысленное. Мы ж на раз-два распечатку входящих-исходящих соединений получим. И биллинг закажем с привязкой к базовым станциям. По убоям одно удовольствие работать – возможности практически не ограничены. Не то, что по квартирным кражам, а? Ты, Волков, что расследуешь? Какое направление