Андрей уже мог передвигаться, хотя пользовался при этом длинной палкой, сделанной ему дядей Файзали. Тот оказался очень добрым и мудрым человеком. Несмотря на то, что он работал врачом в районной больнице, Файзали оказался очень эрудированной и знающей личностью. Мужчина практически каждый день занимался с Андреем языком, рассказывал про народные обычаи и правила поведения в таджикском и афганском обществе. Андрей даже уже начал привыкать к своему новому имени – Ануш.
С другой стороны, Андрей старался меньше общаться с беженцами. Он очень боялся выдать себя и снова попасть в беду.
Все это время, под неусыпным присмотром отца, за ним старательно ухаживала Мадина. Девочка была веселая, смышленая и разговорчивая, и она быстро нашла контакт с Андреем, которому было интересно смотреть, как она деловито, хозяйничает по «дому» (палатке), приносит дрова, воду, убирается, при этом, что-то напевая или разговаривая с Андреем, зачастую сама же отвечая на задаваемые ему вопросы.
Андрей познакомился и с тетей Зухро, женой Файзали. От этой женщины исходило непонятное материнское тепло и чувствовав его, Андрей всегда забывал про свои страхи и печали. Зухро работала до войны учительницей и поэтому, когда она говорила проскальзывали поучительные нотки. Но Андрею, в его положении, это даже нравилось. Он снова ощущал себя в школе и как будто разговаривал с учителями.
Наступил момент, когда он окреп настолько, что смог впервые выйти из палатки. Его собственная одежда пришла в негодность, однако у Файзали нашлось кое-какая его собственная одежда, которая стараниями Зухро и Мадины, перешившими ее, теперь стала Андрея.
Андрею глубоко запал в память тот момент, когда он, опираясь на палку-костыль, впервые вышел на улицу из палатки. В лицо ему ударил холодный воздух, принесенный ветром. Земля вокруг, редкие деревья и горные вершины были покрыты снегом. Андрей огляделся. То, что он увидел, поразило его: несколько десятков палаток, хижин, построенных из глины и хвороста, раскинулись по небольшой долине у подножья горного хребта. На первый взгляд в лагере было около пяти сотен человек, которые теперь занимались тем, что пытались найти пропитание для себя и своих семей. Женщины, закрыв лица платками, готовили еду в казанах, кастрюлях или другой приспособленной посуде, прямо на улице. Воду таскали в кувшинах из родника на склоне горы. Как сразу было видно, положение людей, вынужденных покинуть свою родину и насиженные места, было весьма бедственным. Нехватка продуктов питания, лекарств и вообще вещей первой необходимости делали импровизированный лагерь беженцев очагом болезней и страданий.
Андрей, слышал от Файзали, что иногда сюда наведывались люди