– Это невозможно, я обещана другому, – пытаясь высвободиться из крепких рук незнакомца, прошептала девушка.
– Одно твоё слово, и я вызову его на поединок! – не сдавался Ярослав. Он ещё крепче прижал её к себе, их взгляды пересеклись. Оба замерли. Не отдавая себе отчёта, они стали сближаться, их объятия стали нежнее, и казалось, что поцелуй между этими двумя незнакомцами неизбежен. Но тут со стороны леса послышались настойчивые крики:
– Ярослав, где ты? Уже пора отправлять гонца.
Ярослав и незнакомка вздрогнули. Князь повернулся, чтобы окликнуть своего верного воеводу Ратмира, в криках которого он услышал искреннее беспокойство. Но стоило ему отвернуться, и незнакомка исчезла, как предрассветный мираж, оставив в сердце Ярослава смятение и отчаяние.
2
В ожидании гонца собирали лагерь. После его возвращения в сопровождении шведских стражников, присланных Олафом в знак почтения конунгу русичей, шумной колонной двигались по городу к королевскому дворцу. Идя по длинному увешанному знамёнами и гербами коридору, Ярослав злился на себя за утреннюю слабость. Но как ни пытался он взять себя в руки и выкинуть из головы незнакомку, сердце его было как в холодных тисках, а мысли утратили былую решительность в отношении предстоящего брака.
Король Олаф, высокий тучный мужчина, радостно распростёр объятия навстречу Ярославу. Они поприветствовали друг друга, началось вручение подарков, взаимный обмен любезностями. Конечно, Олаф знал, зачем явился к нему Ярослав. Русский князь уже писал ему о своих намерениях и не получил отказа. Но шведский король всё равно чувствовал некоторую неловкость. После всех необходимых церемоний он усадил князя рядом с собой за стол, накрытый специально по случаю приезда дорогих гостей. Только когда праздничный обед начался, стали подниматься одна за другой чаши с вином, зазвенели ножи о тарелки, забегали слуги, Олаф объяснил Ярославу своё замешательство.
– Понимаешь, конунг Ярицлав, ещё раньше я обещал свою дочь норвежскому королю Гарольдсону. Не пойми меня неправильно, по мне ты больше достоин моей дружбы. Но я уже дал слово. И теперь решил, что моя дочь будет выбирать, кто станет её мужем, – развёл руками Олаф.
Ярослав даже обрадовался возможности избежать этой женитьбы. Сразу захотелось домой, обратно на Русь… терзаемую распрями.
– Где же сама невеста, конунг? – отбросив предательские мысли, решительно спросил Ярослав.
– Ты рано приехал, она не готова была. Но сейчас вот-вот должна появиться.
Не успел Олаф это сказать, как двери в тронный зал распахнулись и появилась величественная и прекрасная принцесса Ингегерда в красном бархатном платье, отороченном чернобуркой. Гордая осанка, высоко поднятая голова, надменный взгляд – вот чем встретила она русских гостей. Олаф подозвал дочь и, нежно, по-отечески взяв её за руку, подвёл к Ярославу. Князь