– Николас, ты всегда встаешь на ее сторону, – тяжело вздохнула мама и покачала головой.
– Неправда.
– Правда!
– Нет, – промолвил отец. Его лицо растянулось в улыбке.
– Я просто хочу, чтобы наши дети были счастливы, – ее тон говорил моими чувствами. А именно, я чувствовала тревогу и обреченность.
– И я также, милая, – ответил папа.
– И я счастлива, – я прервала их маленькую дискуссию. – А еще мне кажется, уже пора спать.
По правде говоря, мне не столько хотелось спать, как свести этот разговор на нет.
«Помню, однажды услышала, что люди в Лондоне ранее полуночи не ложатся. Что же, не могу с этим не согласиться».
– Сладкой ночи, Мия, – напоследок услышала от родителей, и мы разошлись по комнатам. Не принимая во внимание свою усталость, я была уверенна в том, что уснуть мне не удастся. Но на удивление, уснула довольно быстро.
«Я счастлива, – в сознании воспроизводились слова, и я думала над ними вновь и вновь. – Я счастлива?».
О скоропостижно прошедшей ночи оповестил будильник. Этим он хотел сказать лишь одно – «пора». Поспешив к родителям, я успела к завершительным шагам, оповещающих об отъезде родителей. Складывалось впечатление, во сколько бы я не проснулась, они все равно проснутся раньше. Напоследок мы пьем латте и едим тосты.
– Вы готовы? – я пыталась не выдать предательски грустного настроения.
– Да, наш рейс скоро, нужно приехать раньше – сказал отец. Он всегда был в добром расположении духа, соответственным был и его тон.
Мы выходим из дому и ловим такси. А еще за несколько минут уже сидим в авто. Лондон смотрел нам вдогонку и прощался, оставляя позади улицы и силуэты, продолжавшие сопровождать наше мчащееся, удаляющееся такси, с каждым последующим мгновением ехавшее все быстрее и быстрее.
Аэропорт Хитроу.
Я томилась в ожидании посадки родителей, которую могли объявить в любое мгновение. Во мне царствовала целая гамма чувств, среди которых отчетливым пульсом отбивала грусть и сожаление, досада. Тогда, как на расстоянии их отсутствие тяжело переносилось мною, но я боролась с этим, то их столь близкое присутствие сейчас и вовсе забирало почву из-под ног, стоило мне упомянуть себе об их скором отъезде. Верно, отпускать их катастрофически не хотелось, но был ли у меня другой выбор. К осознанию пришло вполне приемлемое объяснение: «Мы не прощаемся навсегда, но разлучаемся на время».
– Пора, Мия, – ласково промолвила мама.
– Созвонимся, – подмигнул отец.
– Само собою, – я провалилась на еще одной неудавшейся улыбке.
– Люблю тебя, милая, – промолвила мама. Видимо улыбка получилась у меня неважная.
– И я тебя, – неосознанно пролепетала я. Во мне пребывал переизбыток чувств, и я не поспевала за ними. – Привет сестренке.
Чувства