Покорение Австралии и Новой Зеландии было весьма ярким примером успешного завоевания Lebensraum англосаксонской расой. Эти события, очевидно, не могли не привлечь внимания фюрера. Как размышлял Саркисянц, «Гитлер собирался истребить местное население “своей Индии”, своего пространства на Востоке, ради заселения немцами. Таким образом, его “восточный” империализм был скорее похож на колонизацию англичанами Австралии, чем на британский империализм в Индии… Этот пример был настолько впечатляющим, что, пожалуй, именно он… мог послужить прецедентом для освоения Гитлером… “пространств на Востоке”, послужить моделью для германизации земель – после геноцида и низведения оставшихся жителей до статуса “недочеловеков”»[64].
Америка также в течение нескольких веков была ареной повседневного геноцида. Первыми его начали спутники Христофора Колумба, едва только ступив на американскую землю. Столкнувшись вдалеке от родины с наивным чужим народом, они молниеносно сбросили тот налёт цивилизованности, который наносили на человека религия, закон и государство в Европе XV века. Вырвавшись за рамки своего мира, конкистадоры охотно шли не только на варварский грабёж, который, по крайней мере, совершался по рациональным мотивам, но и на патологические истязания индейцев исключительно ради забавы. Туземцев убивали с тем же животным упоением, с каким в суеверной Европе жгли по праздникам кошек.
«Они разрубали их пополам и бились об заклад, кто одним махом снесёт индейцу голову с плеч, жгли их живьём и творили другие небывалые зверства. Среди прочего рассказал отец Монтесино, что однажды испанцы проводили время в таких забавах на берегу какой-то реки, и один из них схватил младенца, годовалого либо двух лет, и перебросил через плечо в реку, но тот не сразу пошёл ко дну, а некоторое время держался на поверхности, и тогда этот испанец оборачивается и говорит: “Ещё барахтаешься, такой-сякой, барахтаешься?”»[65].
Описанное происходило на карибском