Теперешние чернокожие обитатели дома – старик Эйза и его дородная жена Ханна – знали Уорда и очень любезно показали ему старинные интерьеры. К великому прискорбию юного исследователя, от доброй половины изысканных украшений над каминами и резьбы на буфетах ничего не осталось, а деревянные панели и лепнина были покрыты пятнами, трещинами и сколами, а то и вовсе заклеены дешевыми обоями. В целом можно сказать, что осмотр дома почти не помог Уорду в его исследованиях, но ему было приятно даже просто постоять в стенах, где жил его зловещий предок Джозеф Кервен. Он с замиранием сердца отметил, что кто-то тщательно стер со старинного дверного молотка его монограмму.
С тех пор до окончания учебного года Уорд часами просиживал за расшифровкой фотостатической копии хатчиновской рукописи и различными письменными свидетельствами о ранних годах жизни Джозефа Кервена. Первая никак ему не давалась, зато из последних он извлек немало полезных сведений и отсылок к другим доступным источникам. К июлю Чарлз Уорд решил съездить в Нью-Лондон и Нью-Йорк, где должны были сохраниться различные переписки тех лет. Путешествие это оказалось весьма успешным: Уорд нашел письма Феннеров с описанием налета на потакетскую ферму, а также переписку Найтингейла и Тальбота, из которой он узнал о портрете Кервена, написанном прямо на деревянных панелях его библиотеки. Особенно Чарлза заинтересовал портрет – вот бы узнать, как выглядел ужасный Джозеф Кервен! – и юноша решил еще раз наведаться в старый дом: под слоями истлевших обоев или старой краски могли сохраниться черты далекого предка.
В начале августа он приступил к поискам и стал внимательно осматривать стены всех комнат, где могла помещаться библиотека злого колдуна. Особое внимание Уорд уделял большим резным панелям над каминами и примерно через час, к вящему своему восторгу, обнаружил на стене просторной комнаты на первом этаже, под несколькими слоями облупившейся краски поверхность куда более темную, нежели остальные крашеные или обитые деревом стены. Осторожно поддев слой краски тонким ножом, Уорд понял, что наткнулся на большой, написанный маслом портрет. Взяв себя в руки, как подобает истинному ученому, Уорд отказался от попытки расковырять портрет ножом и ушел за профессиональной помощью. Через три дня он вернулся с многоопытным реставратором и художником мистером Уолтером К. Дуайтом, у которого была своя студия у подножия Колледж-хилла. Сей умелый мастер, вооружившись нужными химическими веществами и инструментами, сразу принялся за работу. Прибытие странных гостей, разумеется, не на шутку встревожило старика Эйзу и его