Пролог
Первая четверть Луны, после полуночи
Мягкий свет от множества свечей, расставленных вдоль стен, отражался от них, расплываясь, преломляясь в замкнутом пространстве, обволакивая две странные фигуры в белых балахонах. В узком длинном помещении, насыщенном запахами ладана и расплавленного воска, находились две высокие женщины, старая и молодая, лица которых были едва различимы в полумраке.
– Ты действительно этого хочешь, и сердце не будет помехой в исполнении твоего желания? – спросила женщина постарше властно, но в то же время с нотками боли в голосе.
– Старое негодное платье сжигают, а в новом норовят побыстрее покрасоваться. Ведь ты сама много раз проходила через это… – Молодая женщина улыбнулась.
– С возрастом становятся мудрее и в прошлом видят множество ошибок, которых ранее не замечали, – возразила старшая.
– Нет, – не согласилась молодая. – Смиреннее. Ошибок в прошлом нет. Когда ты их совершаешь, ты другая, не та, которая вдруг замечает их и начинает анализировать. Просто со временем мы меняемся: прогибаемся там, где раньше не гнулись, становимся нетерпимее, где раньше прощали. – Она насторожилась. – Зачем ты спрашиваешь? Все уже решено! Сегодня заключительный приворот, он станет мягким как воск, и я вылеплю из него все, что захочу.
– Воск прилипает к рукам.
– Но его легко соскоблить.
– Ты разжигаешь пламя, которое может опалить и тебя. Трудно возбудить любовь, еще труднее в нужный момент ее погасить. Неразлучные подруги – любовь и ревность, антипод любви – ненависть. Это страшные разрушительные силы, если выходят из-под контроля. Что ты будешь делать, когда решишь, что тебе это уже не нужно? Ведь все имеет свое начало и свой конец.
– Что делают со свечой, когда не требуется ее огонек? Ее гасят, а ненужный огарок выбрасывают. Мне непонятна твоя нерешительность! Приступим?
– Твоя жизнь – тебе решать.
Старшая женщина достала из корзинки, находящейся у ее ног, маленького черного котенка и омыла его в глиняной миске, стоящей на резной деревянной тумбочке. Котенок слабо запищал, но не пытался вырваться. Когда его окуривали ладаном, он чихнул. Старшая женщина произнесла:
– Всемогущий вечный Боже! Самодержец земли! Очисти и освяти Своей доблестью эту жертву, чтобы истекающая из нее кровь была Тебе приятна, так как Твоей милостью я имею власть по своему желанию убить ее или оставить жить. Ниспошли же Свое благословение жертве. Аминь.
Молодая женщина, достав из тумбочки длинный нож, быстро резанула котенка по горлу, и тот захлебнулся кровью. Приняв тельце в свои руки, она окропила комнату кровью по четырем углам, немного крови спустила в ту миску, в которой омывала котенка, и вода окрасилась в бледно-розовый цвет.
Старшая продолжила:
– Всемогущий милосердный Бог Моисея, Бог Авраама, Бог Иакова! Освяти это место и очисти его пролитием крови этой чистой жертвы, а вы, ангелы и духи, придите и соберите кровь, чтобы преподнести ее высшему Богу. Аминь.
Молодая достала лоскут кожи, на котором было что-то написано, поцеловала его и сказала:
– Мельхидаэль, Барехас.
Она положила лоскут на землю, старшая женщина стала на него правой ступней, а потом опустилась на левое колено и быстро зашептала:
– Кланяюсь тебе и умоляю, прекрасная Луна и восхитительная звезда, заклинаю светом огня, находящегося у меня в руках, воздухом, мною вдыхаемым, воздухом, находящимся во мне, землею, на которой я стою; заклинаю именем Князя духов, первенствующего на тебе под неизреченным именем ОН, все создавшего, и тобою, прекрасный ангел Габриэль, вместе с князем Меркурием, Михаэлем и Мельхидаэлем; вновь заклинаю вас всеми именами Бога, чтобы вы прислали осаждать, мучить, терзать тело, душу, дух и все пять чувств, чтобы он пришел ко мне исполнить мою волю; чтобы ни к кому не привязался в мире, кроме меня. Если он будет равнодушен ко мне, то чтобы он страдал, мучился и терзался. Идите скорее, Мельхидаэль, Барехас, Хазель, Фириэль, Мильха и все прочие, заклинаю вас именем Бога живого – пришлите его ко мне немедленно исполнить мою волю. А я обещаю вас удовлетворить.
Закончив, она тяжело поднялась, словно это заклинание забрало у нее все силы, достала из тумбочки и поставила на кожаный лоскут более темную, чем остальные, свечу и зажгла ее.
– Теперь он твой, и только смерть разлучит вас. Его смерть! – устало сказала старшая женщина.
Молодая не ответила – она неотрывно смотрела на огонек свечи и что-то тихо шептала.
Часть 1
1
Деревянные ворота, покрашенные в веселый зеленый цвет, были открыты настежь, и Глеб, не останавливаясь, въехал прямо во двор. Он вспомнил, как теща не разрешала ему заезжать во двор, заросший бархатистой травкой, поучала, что нельзя ездить на машине по живому. К своему удивлению, он увидел, что, несмотря