Декер пристроил свою тушу рядом с Ланкастер за столом посреди штаба местных копов. Всю длину стола занимали ноутбуки. На полу валялись грозди удлинителей, провода из которых шли к компьютерам, сканерам и принтерам. Повсюду ходили люди с папками, документами, планшетами, и всех их, на взгляд Декера, окружала аура тихого отчаяния. Он знал, что дети многих копов учатся в этой школе. Хотя вряд ли им требовались дополнительные стимулы, чтобы взять стрелка.
Когда Миллер обратился к Декеру по имени, несколько детективов и пара копов опознали Декера и встретили его кивками или угрюмыми взглядами, но никто не заговорил с ним. Он ушел из полиции не лучшим образом, хотя вряд ли кто-то всерьез винил его.
Однако сейчас он здесь – значит, можно приниматься за работу.
Амос посмотрел на Ланкастер.
– Видео?
Мэри нажала несколько клавиш, и через пару секунд Декер уже разглядывал зернистые кадры.
– Вот этот сукин сын, – сказала Ланкастер.
Декер взглянул на таймер.
– Восемь сорок одна. Когда начинаются занятия?
– Ровно в восемь тридцать. В этот момент все должны быть в своих классах.
– Ты сказала, он вошел через задние двери? И эта съемка оттуда, так?
– Да.
– Разве эти двери не заперты?
– Должны быть заперты. Но их не трудно отжать.
– Вы обнаружили признаки взлома?
– Амос, эти двери не меняли с семидесятых годов. Сплошные вмятины. Невозможно сказать, взламывали их или нет.
Мэри нажала еще несколько клавиш и увеличила изображение.
– Мы определили, где это. Здесь коридор отходит…
Она запнулась.
– Извини, неудачно выразилась. Коридор, который идет от установленного нами места проникновения. Здесь убийца повернет, а вон там столкнется с Дебби Уотсон, примерно через минуту.
– То есть первый выстрел в восемь сорок две или около того, кладя минуту между таймером видео и встречей с Уотсон?
– Примерно так. Люди запомнили выстрел из ружья. На самом деле, услышав его, куча народа посмотрела на часы. Поэтому восемь сорок два – годное время для первого выстрела.
– Ладно.
Декер задумался, о чем стоит спросить дальше. Вопросы должны всплывать на автомате, но не всплывают. Он определенно заржавел. Амос оглянулся на следователей, которые вкалывали изо всех сил. Он привык быть одним из них. Но факты есть факты, он вылетел из профессиональной жизни в ту минуту, когда нашел свою семью мертвой. И сейчас, приходится признать, он может оказаться скорее помехой, чем помощью.
Декер обернулся к Ланкастер, которая сочувственно смотрела на него.
– Амос, это как езда на велосипеде, – сказала она, явно распознав его неуверенность.
– Может, и нет, Мэри. Думаю, я справлюсь. Но если я не потяну собственный вес, мне тут делать нечего.
Она