– Не царапайте меня-а-а-а! – выла стенка.
– Стеночка, милая, да не убивайся ты так, мы что-нибудь придумаем! – гремел вилками кухонный стол.
– Что придумаем? Меня разберут и выбросят! Ну что ж, я прожила долгую жизнь, пора познакомиться и с мышами. Меня сгрызут мыши, точно, я знаю, сгрызут мыши. Ыыыы!
Через час стенка перестала рыдать, но настроение её не улучшилось. У остальных тоже. На свои места мебель вставала в глубочайшем унынии.
– Прощайте, друзья, – сказал шкаф через некоторое время после того, как они вернулись в спальню. – Я думал. Я советовался. И я понял, что мы ничего не сможем сделать. Сначала я хотел предложить стенке спрятать деньги, отложенные хозяевами на покупку новой мебели. Но оказалось, что деньги больше не хранят в стенках или в шкафах, спрятав в пододеяльниках, как это было во времена моей молодости. Вместо денег сейчас какие-то карточки, которые хозяева носят с собой. Я хотел предложить всем стать ещё полезнее для хозяев, чем сейчас, но никто не знает, как. К тому же многие из нас сломаны. У кого дверца. У кого полка. А ремонтировать друг друга мы не умеем.
Обстановка спальни молчала, мысленно прощаясь с жизнью. Янка не знала, огорчаться ей со всеми или нет. Быть трюмо ей надоело. Но что с ней станет потом, когда деревянная часть трюмо превратиться в деревяшки, а зеркала разобьются? Она не знала.
– Подождите-подождите, – Янка вдруг поняла, что в рассказе шкафа не сходится. – Слушай, шкаф, а как это ты со всеми советовался, когда собрание уже кончилось?
– Обыкновенно, – меланхолично откликнулся шкаф. – Перешёл в дверь. Из двери в цветочный горшок. Из горшка – в гардину.
– Как это перешёл? – удивилась Янка так, что в ней что-то хрустнуло.
Она представила себе шкаф, втискивающийся в цветочный горшок со всеми последствиями.
– Обыкновенно, – так же отсутствующе повторил он. – Оставил шкаф, стал горшком. Перестал быть горшком, стал гардиной. Переселился.
– Это что, так можно?
– Можно.
– И ты раньше мог?
– Мог.
– И я так могу?
– Можешь.
Янкины зеркала задребезжали.
– Ах, ты, куча дров лакированных, что же ты раньше молчал? И чего вы тут все рыдаете, что вас выкинут? Переселитесь куда-нибудь ещё, и все дела.
Янка размахивала створками от возмущения. Шкаф раздражённо хлопнул дверцей.
– Ха! Переселитесь. Куда? Ты пробовала найти в Москве свободный шкаф?
– Ты же только что в вазу переселялся!
– В вазу можно. Вазы не заняты. Но чтобы я сорок лет был шкафом и стал какой-то вазой? И в меня наливали воду? И втыкали цветы? Да ни за что!
Если бы шкаф мог скрестить дверцы на груди, он бы это сделал.
– Ну а я-то? Я так тоже скакать могу? Правда? – затаив дыхание, уточнила Янка.
– А что же не можешь? Можешь. Эххх! Прошла