Анна Павлова. Десять лет из жизни звезды русского балета. Харкурт Альджеранов

при красном свете. Эту идею кто-то позаимствовал прежде, чем де Липски успели ее запатентовать, и этот прием стал широко использоваться как эффектное оформление в ревю. В «Дионисе» был ряд прелестных моментов, особенно танец-бодрствование Павловой в первой сцене, когда она, облаченная в одеяние жрицы со множеством покрывал, танцует с греческой лампой. Казалось, она плыла над сценой, ее одеяния, словно шлейф тумана, обволакивали ее движения, а лампа высвечивала выражение напряженной преданности на ее лице. Сюжет балета вкратце таков: по окончании вечерних ритуалов молодую жрицу оставляют бодрствовать у статуи Диониса. Уснув у подножия статуи, она видит сон, будто Дионис спускается со своего пьедестала и отвечает взаимностью на любовь, которую она питает к нему. Храм превращается в священную рощу в фантастическом саду, где танцуют вместе бог и жрица. На заре возвращаются остальные жрицы и находят ее приникшей к статуе и одетой лишь в хитон и сандалии, а остальные одеяния и покрывала лежат на земле. Дневной свет заливает храм, и ее, погруженную в транс, уводят. Статуя бога оживала с громким взрывом, и однажды в «Манхэттен-опера» после взрыва бумажные розы вокруг курильницы загорелись. Мы стояли за кулисами, смотрели pas de deux и очень волновались, поскольку Павлова танцевала, не обращая внимания на опасность. К счастью, цветы сгорели, и пламя не распространилось дальше, иначе возникла бы большая паника, но, похоже, публика не заметила ничего подозрительного.

      Затем состоялась премьера «Польской свадьбы», стоившей Пиановскому немалой головной боли на Уэст-стрит. К счастью, она имела огромный успех. Хотя к этому времени я почти уже привык ежедневно видеть чудо танца Павловой, но тем не менее эта постановка меня просто очаровала. На Павловой было прекрасное белое подвенечное платье, украшенное серебряным с голубым узором, нанесенным особыми блестящими красками. Костюм был изготовлен китайским художником, и Павлова так радовалась ему, как маленькая девочка новому нарядному платью. Этот балет был особенно интересен для меня тем, что полностью состоял из характерных па, и даже мадам не танцевала там на пальцах. Вскоре мадам передала эту роль Бутсовой, так что у Хильды стало три балета вместо одного; мы очень гордились, что наша английская балерина выдвигается на передний план. «Польская свадьба» не отличалась излишне подчеркнутым крестьянским стилем, характерным для «Русского танца», здесь придерживались традиционного заднего фона с замком вдали и передними кулисами с крестьянскими домиками. Исполнялся балет в подлинных польских крестьянских костюмах. Я до сих пор помню волнение, охватывавшее меня, когда я смотрел финальную мазурку, в которой шестеро отобранных танцоров из Варшавы танцевали свой национальный танец, причем продемонстрировали его так, как никто не танцевал ни до, ни после. Пиановский исполнял роль жениха, Линдовская танцевала куявяк, а Стюарт, Новак и Балишевский восхитительное pas de trios[22]. Мне довелось участвовать только в краковяке во время