– Не беспокойся, дети не узнают, а вот про Сураю не уверена, она может на крышу выйти без предупреждения.
Ариф задумался и ответил:
– Не сможет, она видела, как мы пулемёт на крышу затаскивали, её предупредили. Кстати, ты не знаешь, Имран пишет?
– Пока писем не было.
Ариф тяжело вздохнул. Отсутствие писем от Имрана взбудоражили воспоминания, чем удвоили у бакинца чувство вины.
– Не переживай, Ариф, – успокоила жена. – Ещё напишет, обязательно напишет.
– Не могу себе простить, что не настоял на своём… и ещё не сохранил…
Шаргия перебила мужа более насущным вопросом:
– Ты не голоден?
– Нет! Мне кусок хлеба с того дня с трудом проходит.
– Может, вам чаю? – Шаргия не знала, как угодить мужу. Ариф замотал головой.
– А парень из Ленинграда не выдаст тебя?
– Он ещё ничего не знает.
Ариф вдруг вспомнил про Антона и бросил взгляд на другой конец крыши. Опасения бакинца подтвердились. Синицын возвращался на пост.
– Уходи милая, он возвращается, – поторопил жену Ахмедов. – Постарайся детей на крышу не пускать, позже дам о себе знать.
Спешно войдя в дверной проём, Шаргия напоследок пожелала мужу:
– Будь осторожен, родной. Сегодня ночью я засну спокойно, зная, что ты рядом.
Антон вернулся в приподнятом настроении, стал осматривать пулемёт и напевать мелодию.
– Кто приходил на пост, я заметил женщину? – невзначай спросил Синицын.
– Да так, женщина из местных, – небрежно ответил бакинец. – Объяснил ей ситуацию. И ещё договорился насчет кипятка для чая.
– Чай – это хорошо, и вообще, у вас в Баку радушные люди живут, – Синицын улыбнулся и посмотрел в конец крыши, задержав при этом взгляд.
– Что произошло, пока ты гулял, с чем связано твоё хорошее настроение? – не без любопытства спросил Ариф.
– А что, заметно? Я с девушкой познакомился, во дворе ковёр выбивала.
– Как зовут? – Ариф насторожился.
– Наташа. Я предложил ей заглянуть к нам в гости.
Наташа – соседская девушка. Она жила с матерью на первом этаже. Очень улыбчивая и добродушная Наташа не отличалась яркой внешностью. Будучи маленького роста и слегка полноватой, она старалась избегать общества парней. Наташе было восемнадцать лет, и она работала медсестрой в госпитале.
Ариф не смог скрыть своего беспокойства и покосился на однополчанина, и тот это заметил.
– Теперь что не так, почему ты на меня так смотришь? – возмутился Синицын. – Девушка же не из местных?! И ко всему же она свободна.
– Я не против… тебе видней, – Ариф старался быть корректным, чтобы не вызвать у Антона подозрения. – Я понимаю, дело молодое, но на пост её не следует приглашать. Забыл, что про тебя думает Звягинцев.
Синицын задумался.
– А как