Они оба были до того возбуждены, что даже не обратили внимания на ее опоздание. Она положила рюкзак на пол, рядом со своим столом, и направилась к ним мимо антикварного столика и дубовой монастырской скамьи. Мимо римского саркофага, служившего теперь, к их стыду, заурядным хранилищем для разных папок. Она перешагнула через вскрытую упаковочную клеть, откуда на пол просыпалась упаковочная же стружка, и взглянула на то, что лежало у Джорджо на столе. Это был кусок резного мрамора – вероятно, осколок какой-нибудь древней постройки. На двух прилегающих поверхностях мрамора она разглядела патину, тончайший налет времени, образовавшийся под действием ветра, дождя и солнца. «Угловой камень», – решила она.
Юный Паоло снял с головы лупу, взъерошив волосы. Со своей широкой улыбкой, больше похожей на оскал, и торчащими в форме острых звериных ушей пучками волос, он вполне мог бы сойти за одного из тех легендарных сиенских оборотней, пусть даже совершенно безобидных и притом довольно симпатичных. В душе у Паоло, как и у его отца, не было ни грамма жестокости, и Лили могла бы запросто в него влюбиться, если б не страх сделать его несчастным, что было неизбежно.
– Думаю, тебе это понравится, – сказал он, протягивая ей лупу. – Это как раз то, что тебя всегда интересует.
Лили склонилась над угловым камнем и принялась рассматривать вырезанную на мраморе человекообразную фигурку. Та стояла прямо, в юбке на поясе и с браслетами на ногах. Только голова у нее была не человеческая. Лили нацепила на голову лупу и наклонилась пониже. Теперь в увеличительное стекло ей стали видны все детали, и от этого ее вдруг бросило в дрожь. Она ясно увидела собачьи клыки и когтистые пальцы. И рога.
Она выпрямилась, в горле у нее пересохло, голос сделался странно отчужденным.
– Коллекционер из Израиля, говоришь?
Джорджо кивнул, снял с головы лупу – и превратился в Паоло, только постаревшего и облысевшего. Те же карие глаза, только тронутые морщинками в уголках.
– Какой-то новенький. Поэтому мы и не уверены в подлинности этой вещи. Непонятно, можно ли ему доверять.
– И как же он прислал нам этот фрагмент?
Джорджо пожал плечами:
– Только сегодня пришел в упаковочной клети. Вот и все, что я знаю.
– Он что, хочет его продать?
– Нет, просит оценить, и все. Ну, что скажешь?
Она провела пальцем по патине. И снова почувствовала холод, исходивший от камня и проникавший ей под кожу.
– Он сообщил, откуда это у него?
Джорджо потянулся к пачке бумаг.
– Говорит, купил восемь лет назад в Тегеране. Думаю, вывез контрабандой. – Он снова пожал плечами и подмигнул. – Но нам-то что за дело, а?
– Из Персии, – проговорила она. – Это Ахриман.
– А что такое Ахриман? – спросил Паоло.
– Не что, а кто. В древней Персии Ахриман считался