Няня однажды заметила, где находится домашний сейф и откуда ей дают зарплату. Сделав небольшое усилие, она выяснила шифр сейфа. Еще два дня – и она опустошила сейф, дождалась прихода хозяина, сказала ему, что пока ребенок спит, ей надо сходить в магазин, и вышла навсегда. Глеб от души насиделся с маленькой дочкой Ангелиной до прихода Нины.
Нина быстро сообразила, почему отсутствует няня, и посмотрела в пустой сейф. Жизнь усложнилась в мгновенье ока. Денег на нянь больше не было. Впервые Нине стало тоскливо от безысходности. Фигура после родов несколько испортилась, и работать было нелегко: молоко протекало сквозь одежду.
Последний сценарий был неудачный. Деньги от рекламы как будто сжались и перешли к другим людям. Все в жизни складывалось против нее. Глеб еще не возмущался, но все больше хмурился. С дочкой Ангелиной было много проблем. Нина кусала локти, что взяла няню, и в то же время она понимала, что иначе не могла поступить.
– Глеб, продадим машину?
– Нина, твою машину продадим.
Она замолчала, осознавая, что золотая пора везения подошла к концу. У нее не было злобы, но было пусто на душе.
Нина Ивановна осталась с маленькой дочкой Ангелиной без средств к существованию. Машину она продала, деньги тратила более чем экономно. Глеб не появлялся, он жил у мамы. Детская молочная кухня выручала: если ребенок не съедал все молочные продукты, то она пекла из них лепешки, в магазин ходила редко, покупала самые необходимые продукты.
Ангелина росла спокойной девочкой, она уже ползала по полу, потом стала подниматься и ходить, держась за предметы. Нина всей душой прикипела к ребенку. Вскоре она записала дочь в очередь на ясли-сад. Заведующая предложила взять ребенка раньше, если Нина будет работать в яслях няней.
Нина работала в яслях, и дочь была рядом с ней. Фигура ее стала улучшаться, уж очень часто с детьми надо было наклоняться, без тренажерного зала она стала стройной. Дочка хорошо вела себя в яслях, ведь мама была рядом.
У детского сада Нина заметила машину Глеба. Он ждал. Нина подошла к отцу своей дочери. Он почти не изменился.
– Нина, прости! Возьми меня к себе. Мне плохо без вас.
– Вези, – и она села в его машину вместе с дочкой.
Глеб привез три сумки продуктов, о которых она просто забыла. Дочка прыгала на коленях отца, лезла к нему на шею, и оба они были счастливы. Нина готовила ужин из продуктов, а не из детских молочных остатков, и спокойно вздыхала: у нее в голове появилась идея нового сценария, да еще в канун Восьмого марта.
Все так просто, когда хорошо после того, как было плохо, а хорошо вдвойне, потому что семья объединилась в канун Восьмого марта. Что ни говори, а это всемирный день примирения мужчин с женщинами.
Нина вздохнула свободно: Глеб дома, Ангелина подросла, с работы позвонили, поздравили, намекнули, что ждут.