33. М.П. Чехова – О.Л. Книппер
4/Х-31 г. [Ялта – Москва]
Милая Оля, посылаю тебе персиков из нашего сада. Нужно подождать, пока они не пожелтеют, тогда можно кушать. Дай один Н.Д. Волкову. Сад наш свеж и зелен! Часто идут дожди и потому прохладно. Надеемся на скорое тепло. Прости, что не пишу – очень занята! Посетитель прёт беспощадно. Очень устала… Вставая утром, думаю уже о ночи, чтобы поскорее наступила и опять лечь в постель. 5-го работаем последний день на колхоз – слава Богу!
Со сладостью вспоминаю лето и милый Гурзуф с их летними обитателями и кункеном…
Твое наследие – m-me Латуш с супругом бывают у меня довольно часто и сидят подолгу. Последний раз были с вином и яствами… О ремонте говорят очень серьезно, т. ч. поздравляю.
Письмо твое с кутежной припиской получила и позавидовала вашему веселью. Открытки с дороги тоже получила, спасибо большое тебе и Ник. Дмитр. О рояле тебе передаст Инна Ивановна. Мне некогда, дорогая. Завтра я с ней поговорю, узнаю, что она разведала, о доставке, в случае понадобится, конечно, позабочусь.
Будь же здорова, крепко тебя обнимаю и целую. Поклон всем твоим и Еликону. Пиши мне, золото мое, я так счастлива, когда получаю от тебя письма! Что пишет Ада? Привет Станиславским. Маша
34. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой
13 окт. 1931 г. Москва [В Ялту]
Маша, дорогая, вчера похоронили о. Сергия. Знаешь ли ты, как трагически он погиб? Был день его Ангела, он ехал домой из церкви, ждал автобуса. На улице зазевалась женщина с ребенком, а катил грузовик, он кинулся, чтоб ее оттащить, в это время его толкнул грузовик, он упал виском на сложенные рельсы – это было на Дорогомил. мосту. Его отвезли в Протезный институт, он был без сознания и скончался через три часа. От сильного сотрясения произошло внутреннее кровоизлияние, и кровь сильно шла ртом. Рассказывала это Валент. Ив., кот. была при нем. В этот день он был необыкновенно радостный, долго молился. Накануне еще пекли пироги, и он не утерпел, покушал с чаем. Вал. Ив. была у них. На другой день его кончины его перевезли в церковь, вечером я была с Соф. Влад., но я была недолго (я все дни простужена). Накануне похорон была замечательная служба, Соф. Вл. рассказывала со слезами. Шесть священников и архиерей, церковь парадно освещена, все со свечами, гроб в цветах, голова прикрыта воздухами[249], видны руки только. Народу масса, слышались рыдания. Священник трогательно и просто и коротко говорил о покойном.
Вчера утром мы пошли на отпевание, но не было возможности войти в церковь, народ стоял на улице. Мы пошли к Лизавете, сказали, что раньше третьего часа не вынесут. Мы пришли в 2 ч., но его уже вынесли. Мы на трамвае нагнали процессию и шли пешком до могилы – на Дорогомил. кладбище. Шли перед гробом 6 священников в белом облачении, огромная толпа,