В Москве льет дождь, холодно, даже был намек на снег.
16. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой
[10 сентября 1930 г. Симферополь]
Маша, дорогая, счастливо добрались до Симфер., хотя чинились очень долго в Гурзуфе и чинились еще раз в лесу, причем все женщины воспользовались в лесу остановкой. Приехали за 1.30 до поезда. Ехали по Болготурск. шоссе – я была счастлива.
Все уложили, посидели и с большой грустью вышли за син. калитку. Целую крепко. Оля
Датируется по почтовому штемпелю.
17. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой
[11 сентября 1930 г. С дороги]
Милая Маша, подъезжаем к Харькову с опозданием на 2½ ч. Еду хорошо, в 4-местном купе – люди одной семьи, милые, ленинградские. Мои спутницы едут на своих местах. Лизавета приходила ко мне[168].
Чай дают без сахара.
Уже свежеет. Наша Tante писала, что в Москве льет дождь, 8° и даже по утрам все белеет – во радость.
Вчера получила телеграмму, что ждут меня на репетицию 12-го – все очень приятно.
Будь здорова, целую тебя, не скучай, пиши. Оля.
Как я обрадовалась M-me K. из Ялты!!
Датируется по сопоставлению с окружающими письмами.
17. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой
18 сент. 1930 г. Москва [В Ялту]
Маша, дорогая, вот уже неделя, как я верчусь в Москве и все не присяду поболтать с тобой. Доехали мы прекрасно. Встретила Люба с Левой. Холод собачий, и пока ездили за такси, я адово промерзла, стоя с вещами, так что к вечеру у меня сильно запухло и разболелось горло, вызывала доктора, т. к. на другой день надо было играть[169]. Наложили компресс из спирта, полоскала какой-то гадостью и играть смогла. Лизавета и Саня удрали на трамвае от холода. Дома все чисто, все оклеено, масса цветов и огромных букетов из осенней зелени, даже на моей двери висела гирлянда дубовая – это Люба разукрасила. Ну вот и пошла трепотня, телефоны, а я все вспоминаю синюю калитку, свое окно, каждый камушек, слышу всплеск моря и… не нравится мне тут. Тесно в комнате, задеваю все вещи. Надо было развешивать все по стенам, и как-то нехотя все делаю, понемножку. В театре нерадостно. Много больных. Завадского припрятали[170]. Старики все в сборе, кроме Леонидова и Подгорного, кот. еще за границей. «Фигаро» дважды отменили из-за отсутствия Юр. Алекс. – готовят нового графа[171]. Сегодня отменен «Вишн. сад»: болен Баталов – Лопахин. На днях был у нас на «Воскресении» – Рабиндранат Тагор с свитой индусов. Я должна была в первом антракте быть с ним[172], поить его чаем. Чудесный иконописный старик – говорит тихо (по-английски), да еще борода и усы – плохо его разбираешь. В какой-то черной рясе. Был у меня молодой очень приятный француз, кот. собирается писать о «смехе Чехова» – тема интересная. Еще повидаюсь с ним. Тагор тепло и любовно говорил о Чехове. 28-го будем играть «Дядю Ваню» в Ленинграде (антреприза Вишневского)[173] – два раза в один день.
Да, после «Вишн. сада» я приехала домой с Лизаветой, поужинала, и вдруг