Древко копья еще недовольно вибрировало, а лесник уже развернулся на сто восемьдесят градусов и, вскинув винтовку, выстрелил в окно навскидку, почти не целясь.
С той стороны окна послышался истошный визг, тут же перешедший в предсмертное бульканье, когда кровь незадачливого метателя хлынула горлом. И, спустя мгновение, эхом этого взвизга по лесу разнесся многоголосый вой, преисполненный лютой злобы.
Время бесед, угроз и разборок закончилось. Надо было срочно спасать свои жизни. Лесник, прыгнув к окну, встал сбоку от него. Я же скатился со своего матраца, подхватил свою «G-3», и ринулся ко второму окну, на бегу переводя регулятор мощности на минимум, а переводчик огня на стрельбу аномальными пулями. Просто мое гаусс-оружие последней модели стреляет искусственными аномалиями разной силы и величины, в зависимости от того, как регулятор выставишь. Может «жарой» долбануть, может и «электродом». А может и пулями, расширяющимися при попадании в цель. Правда, если бить по противнику мощными зарядами, магазина хватит лишь на два выстрела. Если же экономить и стрелять слабыми аномалиями, но на шесть выстрелов его хватает. Правда, снарядить магазин снова не получится. Одноразовые они у «G-3». И, кстати, с ними у меня неважно. Один полный в разгрузке, а примкнутый заполнен аномальной энергией лишь на две трети. Итого, если расходовать по минимуму, у меня в запасе десять относительно маломощных выстрелов, после чего «G-3» можно использовать лишь в качестве дубины.
Между тем, пока я бежал ко второму окну, из него вылетели две стрелы, так же, как и копье, воткнувшиеся в противоположную стену дома. На удивление нехарактерная для Зоны атака. Всяких тварей тут встречал, но ни индейцев, ни африканских людоедов точно на пути не попадалось. А тут что копье, что стрелы экзотичны до безобразия. Наконечник копья – сразу видать – ни разу не фабричный, и откован вручную. Да и стрелы явно тростниковые, с оперением из птичьих перьев…
Блин, а ведь я подобное уже видел, причем относительно недавно. Только где? Череда поневоле запоминающихся приключений стирает из памяти мелкие детали, кажущиеся несущественными. До тех пор, пока они не понадобятся. А поздно уже, нету их. Выкинуты из головы как ненужный хлам, который, как известно, будучи выброшенным, сразу становится необходимым. Вот и сейчас – пойми я, кто на нас напал, можно было бы прикинуть силы и возможности врага. А так…
– Сдохни, Камай-нанги! – прохрипел кто-то возле самого окна, после чего в меня, вращаясь, полетело нечто, похожее на томагавк. Твою ж душу! Еле успел уклониться, а то наверняка бы поймал лбом метательный топор.
Стрелять из пушки Гаусса через небольшое окно было явно несподручно. Поэтому я, недолго думая, выстрелил туда, откуда раздался хриплый голос. То есть, прямо через стену.
Эффект получился предсказуемым.
Пуля-аномалия ударила в бревенчатую