В интернет-кафе, куда по воле случая забрел парень, было довольно многолюдно. Ночные геймеры еще не оставили своего поста. Для них сейчас было самое время. Вроде бы и деньги на исходе, но оставлять выигрышную партию никому неохота, вот и стараются. Кто за свои кровные, кто на папашины бабки, а кто и в долг. Чтобы особо не выделяться, он принял вид заядлого игрока и уткнулся в монитор, азартно барабаня всеми десятью пальцами по клавиатуре. На него никто не обращал внимания.
Два часа молодой человек старательно изображал из себя крутого геймера, после чего расплатился и неспешным шагом покинул игорное заведение. Пятнадцатиминутная прогулка принесла некоторое облегчение натянутым нервам. Он даже начал подумывать, что все еще может сложиться удачно. Но стоило ему выйти на площадь, с которой открывался вид на здание, где был устроен схрон, и сердце ухнуло в пятки. На крыльце стояла группа полицейских. Четверо, если быть точным. А на подъездной аллее выделялся спецокраской полицейский седан. «Не по мою ли душу? – тоскливо подумал парень. – При таком раскладе пытаться проникнуть внутрь незамеченным никак не удастся».
Он какое-то время понаблюдал за входом, надеясь на скорый отъезд полицейских, но те убираться не спешили. Молодой человек тяжело вздохнул и направился к Смоленской набережной. Там, у недавно установленного памятника Шерлоку Холмсу и доктору Ватсону, они с ней договорились встретиться.
На набережной он прождал до двенадцати. В полдень начал накрапывать дождь, набережная опустела. Больше ждать бессмысленно, пора было переходить к плану «Б». Молодой человек надвинул кепку поглубже на глаза и двинулся в сторону метро. Там, купив в киоске газету, он узнал правду о ней. А заодно и о себе. Новости в столице разносятся быстро.
– Лев Иваныч! Лев Иваныч! Да стойте же вы, наконец!
Скрипучие нотки в истерических криках женского голоса не оставляли сомнений в том, кому он принадлежит. По крайней мере, у старшего оперуполномоченного главка угрозыска полковника Гурова сомнений на этот счет уж точно не было. «Вот ведь привязалась, пиявка, – недовольно поморщился он, ускоряя ход. – Два шага до спасительного подъезда осталось. Так нет же, выловила, зараза. И чего ей от меня нужно?»
Столь нелицеприятной характеристики от полковника удостоилась соседка из первого подъезда, Зойка Перчихина. Когда-то она работала с женой Гурова, ведущей актрисой одного из лучших столичных театров. Нет, она не актерствовала, подвизалась билетершей. Но из-за пристрастия к зеленому змию, который, кстати, и посадил до мерзкого скрипа ее некогда приятный голос, Перчихина была с позором