Размеры парт были разные: маленькие стояли впереди, а большие – сзади. Парты, в те времена, имели оригинальную форму: стол и сиденья были сращены снизу, крышка была с полезным для осанки наклоном, к тому же наполовину откидывалась, чтобы удобнее было вставать. Портфели убирали под крышку, на специальную полочку. Оригинальны были и чернильницы – непроливайки, содержимое которых было трудно случайно пролить; писали ручками со стальными перьями. Эти ручки клали в предназначенные специально для этого желобки, перья при этом осушали от чернил перочистками (это изделие из сшитых посередине маленьких тряпичных лоскутков).
Учителей школы и директора – абсолютно не помню, но зато на всю жизнь в памяти осталась первая учительница, которая вела все предметы с первого по третий классы, затем ушла на пенсию. Она хорошо знала свое дело, но с точки зрения психолога, ее и близко нельзя было подпускать к школе.
У этой учительницы были свои любимчики, и ученики, которых она просто ненавидела. Родители любимчиков на все праздники приносили ей дорогие подарки, а остальные отделывались дешевыми открытками.
Я был живым, любопытным и не очень сообразительным ребенком; тискал девчонок, сцеплялся с мальчишками, учился ниже среднего. Моя мать не любила ходить в школу, а когда учительница ругала меня за плохую учебу и поведение, мать говорила: «Не справляется – оставляйте на второй год!» Но та меня переводила из класса в класс с одними тройками, вдоволь поиздевавшись надо мной. Ей доставляло большое удовольствие дать мне какое-нибудь задание, которое я не смогу выполнить один, и отправить за доску-перевертыш. Я один на один оставался с черной доской. В конце урока она переворачивала доску и, видя, что сделано все неправильно, начинала надо мной насмехаться перед всем классом. Так она делала меня посмешищем перед ребятами и девчонками.
Таких, «мальчиков для битья» было у нее человека три, и мы попеременно играли на уроках роль шутов. Особенно мне запомнились уроки математики в третьем классе, где я никак не мог понять решение задач о бассейнах и трубах с водой; о поездах, которые едут из пункта А в пункт Б и где-то в пути встречаются. Дома от моей учебы все отстранялись, только ругали, а в школе никак не могли вбить мне в голову эти истины…
Так как я был физически сильным ребенком, мальчишки насмехались надо мной не открыто, а за спиной. Если кто-то пытался оскорбить меня, то на перемене я его вызывал на поединок, и мы дрались в рыцарском духе, один на один. Бои проходили в туалете, помещении – десять квадратных метров. В туалете всегда было чисто вымыто, стены, и пол покрашены коричневой краской и всегда блестели.
По физической силе я почти всех превосходил в классе, так что в драке редко кто мог меня победить, не считая второгодников или третьегодников: один-два человека всегда «застревали» на год-другой. Но это были в основном