Никита понимал, что дело идет к разводу.
Родители Виктории его всегда недолюбливали. Подруги – тоже. Нищеброд, искалеченный войной. С тараканами в голове. Так они его воспринимали.
На кухне – тишина, нарушаемая лишь утробным ворчанием холодильника. Россыпь вечерних огней за окном.
Готовить Вика не любила. Поэтому Никита не рассчитывал найти что-то съестное в окрестностях плиты. Сразу полез в холодильник. Подсветка выхватила из ледяной утробы привычный натюрморт. Йогурты, яйца в пластиковой коробке, овощные салатики, кусок недорогой колбасы. В прозрачных контейнерах – яблоки и картошка.
Захлопнув дверцу холодильника, Никита шагнул к плите. Налил в чайник бутилированной воды, чиркнул электроподжигом. Над головой грузно топали соседи. Они всегда грузно топают, это закон природы.
Руки тянулись к конверту.
Рамон пересилил себя. Нужно принять душ, перекусить, а уж потом заниматься странными конвертами. В мышцах скопилась многодневная усталость. Щеки покрыла щетина, но с этим можно повременить.
Приняв душ, Рамон пулей вылетел в коридор.
Отчаянно свистел чайник.
Заварить кофе, отрезать хлеб, соорудить бутерброд. На душе потеплело – приятно быть чистым.
Конверт.
Рамон вытащил нож из деревянной подставки. Вскрыл злополучный прямоугольник. Наверняка здесь очередная реклама. Приходите на семинар, покупайте франшизу и стройте успешный бизнес. Продавайте своим друзьям и соседям вечное мыло и зубную пасту, которой можно пользоваться десять лет. Ну, или присадки какие-нибудь к моторным маслам.
Внутри оказались деньги.
Не просто деньги. Новенькие евро. Две фиолетовых пятисотки со звездочками и урбанистическими сооружениями. Подлинность купюр почему-то не вызывала сомнений.
Тысяча евро.
Так не бывает.
Вместе с купюрами из конверта выпал листок. Рамон нагнулся и поднял инструкцию с пола. Текст набран на компьютере. Никаких подписей, адресов, реквизитов.
Это аванс. Если заинтересован в дальнейшем сотрудничестве – жди звонка. За тобой приедет человек. Поговори с ним. Делай все, что скажет.
Звонок.
И когда его ждать?
Рамон посмотрел на часы: четверть двенадцатого. Почему-то не хочется распаковывать рюкзак. Не хочется выяснять, где шляется жена. Не хочется, но надо.
Набрать номер.
– Ты где?
– У Кати. День рождения у нее, если помнишь.
– Хорошо.
– Поздравить от тебя?
– Угу.
– Приду поздно, ложись спать.
– Давай.
Сброс.
И тут же – звонок.
Неизвестный номер. Более того – неопределенный. Обычно Рамон не отвечает на такие звонки.
– Слушаю.
– Готов? –