– Сéмью содержишь?
– Я не женат.
– К нам давай, коль не пьёшь. Дам двести, далее – по работе. Я тут прораб. В людях нужда. Командировки бывают: Север, Дальний Восток, Кавказ. С полевыми! Интеллигент у нас в каменщиках. Вот как ты: пришёл покурить, остался. Что я болтать, говорит, буду? Лучше работать. Вкалывает дай боже.
– Хрюкают здесь у вас?
– Хрюкнешь – кран тебе бадью нá голову. Слово – дело, хрюкать опасно. – Прораб почесал висок. – После смены, ясно, бывает. У телевизора иль в газетке читаешь хрюканье; ну и сам хрю-хрю… Спрашивали начальство, что, мол, творится, а нам немедленно директиву с этими хрюероглифами… Ухерин – слышал? – был к нам проветривать нам мозги. Пандéмия, говорит, эпидемия, с этого… ну, тлетворного запада… потом как обычно: в преддвехрю знамéхрю… А, Ивлев. Сейчас его, паразит такой… – Прораб скрылся.
Скептик, взглянув, как каменщики кладут стенку, направился к обществу.
На повороте у крышек канализаций длилось сражение. Псы терзали ворону, которая, опустившись в тёплый оазис греться, скандалила:
– Зверь проклятый! Я обдирайт вас шкуры сразу как человек! Дай крыло с зубов!
Скептик палкою разогнал собак, и ворона, запрыгнув ему на плечо, махнула крылом.
– Друг, быстро! Ехай! Отель «Насьональ»!
Перья вороны торчали, как иглы; в волненьи перебирала она, устраиваясь, лапами, до когтей скрытых чёрными перьевыми штанишками. Рассмеявшись, Скептик пошёл с ней.
Пока писал заявление, увольняясь, птица расхаживала взад-вперёд по столу, ворча:
– Русский традицъя – волокитство бюрократизм… Как можно с такой вялый темп стать финансовый, политический и промышленный лидер? – Походя, она скидывала бумаги, лежавшие на столе в избытке, нá пол. – Кой чёрт это нужно? Бизнес не надо доказывайт, он доказывайт сам себя без слов!
– Из кремлёвского, что ль, зверинца? – подкалывал Скептик. – Славно подкована в политчасти.
– Не понимай ирония! Не желайт шутить!
– Хрюй? – влетела в дверь журналистка Трещи Какпредписавна, спрашивая таким образом бог весть что.
– Хряки, – ответил Скептик и, встав, вежливо указал птице к выходу. – Please.
Были сумерки, когда вырвались из метро и в потоках людей пошли на Неглинную. Так как птица за пазухой, подле Лавки писателей Скептика обстреляли сдавленными вопросами:
– У вас что?
– «История государства Российского», – выпалил он с намёком и продолжал путь, но близ троллейбусной остановки был окружён букинистами. Он шагнул к милицейскому лейтенанту, случившемуся поблизости; спекулянты немедленно разошлись.
За Садовыми Скептик двинулся по бульвару, держась фонарей. Птица влезла ему на плечо.
– Быть знакомится: Воротила Финансович S`oross, миллиардер.
– Я Скептик.
– Русский философ? Во-первый, куда идъём? Второй вопрос: у вас нет история, ибо люди бежали за нами,