– Стонет, смотри, стонет!
– Его Магарат по щеке шлепнул, он и свалился.
– Тихо! – Магарат повернулся к землянину и залаял на плохо выученном межгалактическом наречии – смеси английского и альдебаранского.
– Ты! Землянин! Имя! Как! Твое!
– Валентин Надымов…
– Специальность какая твоя, говорить надо тебе!
– Ученый. Социолог. Вторая специальность – межгалактический пилот.
– Зачем в наш галактика летать? Нельзя!
– Летел в систему Альдебаран. Срезал путь.
– Ты… – Магарат задумался, формируя фразу – ты попал в наш галактика. Тебе нельзя быть в этой галактика. Здесь народ не любить там народ. Сильно не любить. Поэтому мы тебя красть… покрасть… нет… похищать. Будешь наш корабль водить. Будешь наш брат, пират, помогать.
– Я не хочу! Я не собираюсь вам помогать! Вы – пираты, отбросы!
– Территория не для земляне! Замолчи!
Магарат сделал знак двум из сопровождавших его пиратов, те синхронно придвинулись к Надымову и быстро стянули с него скафандр. Затем защелкнули на запястьях рук нечто вроде наручников, но гораздо тяжелее. От этих наручников тянулся длинный канат с карабином на конце, который Магарат прикрепил к сиденью планетохода, на котором пираты прибыли к месту приземления корабля «Тангун-2» с землянином на борту.
Затем Магарат укоротил трос так, что Валентина прижало к креслу, сам прыгнул за руль и уже на Кануконском крикнул:
– Корабль – на запчасти! И потом привезти в Поселение! Что ценного найдете в самом корабле – между собой поделите, мне оставить не забудьте.
– Тихого ветра тебе, Магарат!
– И вам, братья мои!
– За чистоту Кануконской системы!
Планетоход умчался, поднимая за собой столб пыли, которая поднималась и рассеивалась в голубом небе – голубом, совсем как на Земле…
– На какой мы планете, Марагат?
– Не Марагат! Магарат! Для ты – господин Магарат, атаман Магарат! А планета – Радима. Родина Магарат.
– Почему вы ненавидите всех Землян?
– Потому что земляне не дают нам развиваться!
Эту фразу Магарат произнем совершенно четко. Как будто постоянно её повторял.
– Почему же?
Магарат пустился в длинную, как путь до Альдебарана речь. Он говорил много и бурно, размахивал свободной рукой (другой он вел планетоход), но Валентин не смог до конца понять ни одной фразы все из-за того же безумного акцента Радимянина.
Вдали виднелись красные холмы, на фоне ярко-голубого неба. Планетоход уверенно пер на эти холмы, порой закапываясь гусеницами в песок по самый верх. Тогда планетоход начинало сильно трясти, и Валентин испытывал нешуточную боль в связанных руках.
Магарат смотрел на шипящего Валентина и ухмылялся. Он презирал этого землянина, этого нежного белокурого мальчика, который хнычет из-за ссадин на руках не знавших никакого труда, кроме умственного.
Сейчас