Или однокурсник хватает за руку: «Хорошо, что пришла. У Ираклия сегодня день рождения, пошли скорей!» – И тащит на другой этаж. Неважно, что ты едва знаешь этого Ираклия с режиссерского, поздравить все равно нужно. И опять комната в полумраке, из магнитофона протяжные голоса ансамбля «ОРЭРО», а на столе роскошное грузинское изобилие, привезенное родственником из Тбилиси. Наливают домашнего вина из деревянного бочонка. Витиеватые грузинские тосты. И вот уже она танцует с другом Ираклия. Красавец грузин с четвертого курса, актер, имя не запомнилось. Да и зачем? Красавец целует руки, читает стихи Пастернака, уверяет, что она, Вика – его муза, его мечта, его печаль. Вика смеется – это же ВГИК, все играют, все влюблены. Влюбленность витает в воздухе: влюблены в свою профессию, в кино, друг в друга… Легкие флирты, легкие поцелуи, признания, страдания, слезы, музыка. Радость от получившегося этюда, роли, курсовой работы, маленького рассказа. Как приятно, когда хвалят, когда поздравляют с удачей!
И опять вечеринки, вино, поцелуи, бесконечный танец и кто-то шепчет, что она его мечта, его бред, его прекрасный сон. «Легкие связи», – сказала когда-то мама. Да, легкие связи, легкие слезы, легкие расставания. Но маме незачем знать об этом. Это Викина жизнь, и она ей нравится.
Сережа все еще присутствовал в ее жизни. Дальше поцелуев они так и не продвинулись, да и поцелуи уже превратились в дружеские. Вика чувствовала, что для Сережи это по-настоящему серьезно, а ей совсем не нужно. Он милый, он хороший, но она не любила его, и Сережа стал другом. Они виделись, общались. Вика ходила с ним на дни рождения его друзей, на его институтские вечеринки. Если он приглашал, она меняла планы, чтобы не обидеть Сережу. На четвертом курсе у него появился научный руководитель. Викуся устала слушать о гениальности Станислава Михайловича.
– Викусь, ты не представляешь, что это за личность. Мне так повезло, просто подарок судьбы! Слушай, Вика, ему тридцать лет, а он уже доктор наук, две работы переведены на несколько языков. Нет, ты не представляешь, что это значит! На международных симпозиумах ссылаются на результаты его исследований! Вика, он гений! Тридцать лет! С ума сойти!
– Ну и ты к тридцати годам будешь доктором наук, – равнодушно отвечала Вика.
– Ты думаешь? Нет, вряд ли.
– Знаешь, как моя мама говорит? «Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом». Что ты заладил: «Вряд ли, вряд ли»? Будешь ты и доктором, и профессором. Подумаешь, Станислав Михалыч! Эка невидаль! Ты тоже будешь большим ученым.
– Хотелось бы, – вздохнул Сережа. – Но таких, как он – единицы. Я тебя с ним на новогоднем вечере познакомлю, сама увидишь,