– Я только хотел спросить у вас, что вы думаете обо всех этих слухах по поводу мисс Гонды.
– Ни на минуту не задумывалась об этом. Мое время слишком дорого стоит.
– А когда вы видели ее в последний раз?
– Два дня назад.
– А случайно не третьего мая?
– Да, именно третьего мая.
– Но быть может, вы заметили нечто особенное в ее поведении?
– А когда в ее поведении не было чего-то особенного?
– А не хотите ли рассказать мне о вашей встрече?
– И в самом деле хочу. A кто не захотел бы на моем месте? В тот день я проехала за рулем весь путь до ее дома, чтобы обсудить наш новый сценарий. Очаровательная история, очаровательная! Я говорила и говорила, час за часом. А она сидела как изваяние. Не то чтобы слова, звука не произнесла. Повседневности, обыденного, простоты… вот чего в ней нет. И тонких чувств. Никаких! Никакого внутреннего ощущения великого братства людей. Никакого…
– А не показалась ли она вам озабоченной или встревоженной?
– Вот что, мистер Пиккенс, у меня много более интересных дел, чем размышлять над настроениями мисс Гонды. Могу сказать вам одно, она не позволила мне включить в сценарий младенца или собачку. Песики такие трогательные. Знаете ли, все мы братья, если копнуть под кожей и…
– А она не упоминала, что вечером собирается отправиться в Санта-Барбару?
– Она ничего не упоминает. Она окатывает тебя своими словами как из ведра. Она просто встала посреди предложения и оставила меня с открытым ртом. Сказала, что ей нужно переодеться, потому что она обедает в Санта-Барбаре. A после добавила: «Терпеть не могу благотворительные миссии».
– И что она подразумевала под этими словами?
– А что она подразумевает под любыми словами? Благотворительный – только представьте себе! – обед с мультимиллионером. Тут уж я не утерпела, не могла утерпеть! И сказала ей: «Мисс Гонда, неужели вы и впрямь считаете себя лучше всех остальных людей?» И знаете, что она ответила? «Да, – сказала она, – я так считаю. И мне хотелось бы, чтобы у меня были основания думать иначе». Подумайте только!
– Ничего больше она не говорила?
– Нет. Я отношусь к числу тех людей, которые просто не понимают тщеславия. Посему я даже не подумала продолжать разговор. И не имею ни малейшего желания продолжать его сейчас. Простите, мистер Пиккенс, но эта тема совсем не интересует меня.
– А вам известно, где сейчас находится мисс Гонда?
– Не имею ни малейшего представления.
– Но если с ней что-то случилось…
– Тогда я попрошу передать роль Салли Суини[3]. Я всегда хотела писать для Салли. Она – такая милая девочка. A теперь вам придется извинить меня, мистер Пиккенс. Я очень занята.
Билл Макнитт заседал