Тихий шорох заставил отшельника обернуться. С откоса спускались люди, их было трое. Первый, спрыгнувший на песок, посмотрел вслед удалившейся на полмили береговой охраны и махнул рукой остальным.
– Они ушли! Далеко! – крикнул он. – Здесь только прокажённый!
– Вот и славно!
– Хвала Господу и Пресвятой Деве Марии!
Вскоре все трое собрались на берегу. Одеты они были в жалкие лохмотья, ни на ком не было даже дырявых башмаков. Зато двое держали в руках огромные сачки.
Убедившись, что для береговой стражи они недосягаемы, троица вошла в воду.
Они не обращали внимания на отшельника, а тот, в свою очередь, делал вид, что не замечает их.
– Курт, ты уверен, что нас никто не выдаст?
– Пауль следит, он даст знать, если что!
– Но Пауль слишком мал!
– Мал, да удал! Не бойся, Петер, греби камни и не задавай глупых вопросов!
– Ох, узнает старый Иеремия, чем мы тут занимаемся!..
– Брось хныкать! Откуда он узнает? Нам бы хотя бы по паре фунтов выловить… За пару фунтов нас никто не лишит жизни!
Некоторое время ловцы янтаря молча орудовали сачками. Пенистые зеленоватые волны окатывали их до самых ушей.
– Ох, холодна сегодня вода!
– В прошлый раз на этом самом месте… я столько набрал! А сейчас…
– Шторм нужен, – заявил тот, кого звали Куртом. – При шторме много янтаря приносит. Тогда даже сачок без надобности. Ходи по берегу и собирай!
– Петер, сколько у тебя?
– Пара кусочков… Маленькие… А у тебя?
– Тоже пара…
– Не густо…
Они вышли на берег, погрелись немного на солнце, посмотрели, кто сколько сумел поймать солнечного камня… И полезли в воду вновь.
Через полчаса Курт взмолился:
– Пойдёмте, братцы, на другое место! Здесь пусто!
– Надо предупредить Пауля… Если он не сбежал ещё…
– Может, и нам пора домой?
– Нет, половим ещё немного! Завтра скупщик янтаря Гюнтер поедет в Кёнигсберг. Продадим ему, что есть, всё какие-то несколько крейцеров…
Ещё через час ловцы, так и не обогатившиеся сегодня, но замёрзшие окончательно, начали собираться. На троих у них не набралось и фунта янтаря. Боясь, как бы не стемнело совсем, они полезли на откос. Ещё долго слышались их голоса.
А отшельник