Шифу передает свою душу, и психологии истинного запредельного мастерства чуждо стремление к славе, к наживе, к шарлатанству. Мастер далек от показной демонстрации своего умения, и может быть поэтому имен самых больших мастеров мы не знаем.
Одной из характерных черт учителей ушу была их жизненная ненавязчивость, шифу никогда не проповедовал о пользе ушу среди непосвященных, не «зазывал» к себе в школу. «Дао Дэ цзин» очень точно сравнивает осторожность мастера по отношению к жизни с «человеком, переходящим реку по льду зимой».
А что должен знать сам учитель? Сколь полны должны быть его знания? Кажется, он должен обучаться многому и в общем-то быть универсален во всех областях жизни. Но вот Конфуций дает совсем иное направление нашим мыслям: «Благородный муж говорит: «Великий человек не обязан быть умелым в каком-то деле. Великий характер не должен быть искушен в какой-то службе. Великая честь не обязательно заставляет людей хранить свое слово. Великое уважение ко времени не делает человека пунктуальным». Знать эти четыре вещи – это значит знать истинный смысл вещей в жизни»[37].
Оказывается, по сути дела мудрец не должен знать ничего – точнее, ничего конкретного, никакого дела. Это понять несложно – он не обязан вообще что-либо делать, проявлять активность, «обучать» в западном понимании этого слова. Он присутствует в этом мире и уже тем самым учит людей. Его Знание выше обыденного знания, эти два понятия просто несопоставимы. Тот, кому открыты глубины Космоса, может не знать, как делать, ибо ему известен секрет «Великого делания» – то есть он соритмичен с Дао, которое также «ничего не делает, но нет того, что оставалось бы несвершенным».
Мастеру, так же как и Дао, присуще недеяние через сверхдействие. Он не делает ничего конкретного, потому что умеет делать все и тем самым превосходит всякое действие. Он не вступает в поединок, ибо для него нет даже намека на прямое столкновение с миром. «Умеющий путешествовать, не оставляет колеи. Умеющий говорить, не делает ошибок. Умеющий считать, не пользуется счетными палочками. Умеющий запирать двери, не пользуется засовами, а то, что он закрыл, невозможно открыть. Умеющий связывать, не использует веревок, а то, что он завязал, невозможно распутать. Поэтому мудрецу часто удается спасать людей, не оставляя ни одного из них. Это зовется сокровенной мудростью» («Дао Дэ цзин»).
Обратим внимание на то, что мудрость и сверхумение мастера – сокровенны. По-китайски это обозначается словом «сюань» – «потаенное», «темное», «сокрытое». Все эти термины приложимы и к Дао, таким образом, истинный мудрец не просто «следует Дао» – он и есть воплощение Дао. Воплощение реальное, но непроявленное и как бы нарочито ускользающее от самопроявления.
Нетрудно заметить разительное различие в отношении к мастерству в китайской и