– Господин ректор, – я улыбнулась и спрятала дрожащие пальцы в складках юбки, – вы все же нашли время посетить бал?
– Не мог проигнорировать ваше приглашение. Должен признать, вы великолепно все устроили. Не хотите ли потанцевать?
Я перевела взгляд на куратора, а тот уже снова добродушно мне улыбался.
– Конечно, потанцуйте, Виолетта, а я пока пойду прогуляюсь, что-то в зале душновато.
Много времени прошло после ухода куратора, а он все не возвращался. Я старалась вести себя как ни в чем не бывало, но слишком часто поглядывала на дверь, а в конце концов не выдержала, проскользнула на злополучный балкон и со страхом посмотрела вниз: там было пусто.
Осознав, что танцевать совершенно не тянет, я подошла к чаше с хмельным лимонадом – этот прохладительный напиток содержал в себе небольшую долю алкоголя и придавал мыслям приятную легкость, помогая расслабиться. Когда я допивала второй по счету фужер, позади раздалось:
– Не нальете ли мне, Виолетта?
Рука дрогнула, и ярко-оранжевый лимонад едва не пролился на мое платье. Ну зачем так подкрадываться?
– Конечно, куратор Вальенте, – невозмутимо ответила я, протягивая ему полный бокал. – Ну как себя чувствует преподаватель Ритьери? – с кажущимся спокойствием задала мучивший меня вопрос.
– Вполне сносно для человека, получившего перелом лучевой кости.
Я поднесла к губам бокал, скрывая ото всех выражение лица, потому как невероятно трудно сейчас было совладать с эмоциями. Первая мысль была: «Он жив!», а вторая: «Перелом, что мне за это будет?»
– Полагаю, кости срастутся быстро. Он ведь маг.
– Полагаю, так, – ответил куратор, пристально глядя на меня.
Я вдруг сообразила, что из-за собственного волнения совершенно забыла его поблагодарить.
– Благодарю вас, куратор Вальенте, за вашу помощь.
– Обращайтесь, Виолетта. Всегда к вашим услугам. Как только надумаете выкинуть очередного поклонника из окна, сразу же зовите меня, а еще лучше предупредите заранее, чтобы я подготовился.
– Это вышло случайно, он позволил себе поцеловать меня без разрешения.
– А с чего он вообще захотел вас поцеловать? Или правильнее будет спросить, что заставило вас нацепить на себя украшения из амарила? Не для того ли, чтобы соблазнять возможных поклонников? А теперь вы сетуете на то, что он вас, видите ли, поцеловал?
Мне захотелось объяснить, как Ритьери проявил свой интерес до бала, но я вдруг поняла, что это будет выглядеть так, словно я оправдываюсь, хотя ни в чем не виновата. Пришлось ответить холодно и со всем достоинством:
– Амарил не рождает страсть в сердце, он лишь придает хозяйке большую привлекательность…
– Которая рождает страсть сама по себе. Знаете что, мисс, поезжайте-ка вы домой, пока я вас тут прилюдно не выпорол за эту вашу всезнательность и поучительный тон!
Я ничего не ответила и отвернулась.