А если врачи подумают, что ты колешься? И у тебя глюки? Оно и вправду похоже на глюки. Да только на ясную голову. Но кто в этом буде разбираться? Тебя отправят на принудительное лечение в психушку какую-нибудь или в тюрягу. Нет, к врачам нельзя. Может, само пройдет?
3.
Придя на службу, Андрей долго сидел, уставив пустой взгляд в монитор. О работе думать не то чтобы не хотелось, а просто не моглось. Его слегка подташнивало. Может быть, от выкуренных натощак сигарет? Но ведь он потом позавтракал? Или это уже не считается? Наверное, от этого самого завтрака его и тошнило. Что за дрянь ему приходится есть. Нет, права бабушка: надо жениться. Вернее, была права. Но слово «была» как-то не вязалось к той, которая приходила к нему чуть ли не каждой ночью. Хотя теперь она не вспоминала о его женитьбе. Куда больше ее интересовала возможность свести счеты с Провом. Андрей хихикнул. День и огромный, полный народу офис добавили ему уверенности в себе. Но он тут же вспомнил о ночном видении, и его затошнило сильнее.
Стараясь отогнать от себя воспоминания о кошмаре, он снова стал думать о женитьбе. Нет, только не на Юльке. Она готовит еще хуже него. И сама не прочь пошарить у него в холодильнике. Как с голодного края. Нет, ему бы хорошую хозяйку в дом. Чтобы у нее все в руках горело. «Ярким пламенем», – почему-то тут же добавил он мысленно. Это сразу вернуло его к тому мертвенно бледному свету, который заливал комнату, когда зловещее нечто готово было навалиться на него во сне. Нет, он больше не мог этого выносить.
Напряженно оглянувшись по сторонам – не заметил ли кто чего необычного в его поведении? – он почти тайком сунул в карман пиджака мятую пачку сигарет и выскользнул в коридор.
На этаже шел ремонт, поэтому полутемный и без того узкий коридор был уставлен с одного боку старыми столами вперемешку с канцелярскими шкафами, щедро забрызганными побелкой. По другой его стороне шли двери бесчисленных кабинетов. Они открывались наружу. И, открывшись, перегораживали все оставшееся от шкафов и столов пространство.
Андрей скользнул вдоль коридора, стараясь не быть сшибленным внезапно распахнувшейся дверью и одновременно не испачкаться побелкой, которая с доверчивостью ребенка цеплялась за вашу одежду при малейшем прикосновении к шкафам.
Курилка находилась в самом конце коридора, возле аварийной лестницы и лифта. Из нее несло таким табачным перегаром, что слепой, наверное, смог бы найти ее по одному только запаху. Приотворив скрипучую дверь, Андрей бочком протиснулся внутрь. В облаках синего дыма на поставленных вдоль стен стульях сидело несколько человек.
– Привет, – буркнул Андрей.
Впрочем, ему никто не ответил. Он был здесь своим человеком, почти родным, на которого поэтому не обращают