Варгин пожал плечами.
– К сожалению, – сказал он, – из этого выйдет только то, что вас будут таскать по участкам и никакого толку вы не добьетесь!
– Неужели? – опять удивился Герье.
– К сожалению, это так! – опять повторил Варгин. – Ну, денек! – добавил он и покачал головой.
– А у вас тоже случилось что-то? – спросил доктор.
– И не говорите! – протянул Варгин. – Дело в том, что я раз в своей жизни был уже замешан в романтическую историю[1], так что едва вышел цел из нее, и с тех пор дал себе слово ни во что не впутываться, и вдруг сегодня случайно узнал тайну строящегося замка, где я расписываю стены.
Герье, несмотря на свое волнение, улыбнулся.
– И только-то? – проговорил он. – Что ж тут для вас неприятного? Ну, узнали тайну и забудьте о ней, вот и все!
– Тайна эта, – возразил Варгин, – касается подземного хода, а я терпеть не могу подземных ходов. А теперь еще происшествие, случившееся с вами.
– Конечно, – согласился Герье, – это происшествие очень похоже на романтическое, но ведь никто же не требует от вас, чтобы вы принимали тут какое-нибудь участие, тем более что, по вашим словам, даже заявление полиции едва ли поможет!
– Да как же, – заволновался Варгин, – оставаться безучастным, если знаешь, что человек гибнет; ведь этот больной, несомненно, не по своей воле гибнет у старика?
– Несомненно! – подтвердил Герье.
– Ну, вот, видите! Значит, равнодушие с нашей стороны было бы непростительно.
– Но если вы по опыту дали себе слово не впутываться ни в какие приключения?
– Я дал слово не впутываться самому, но тут судьба впутывает меня, а с нею, видно, ничего не поделаешь!
– Но что же предпринять в таком случае?
– Почем я знаю! Надо обдумать, обсудить. Вы внешность дома, в котором были, не смогли бы узнать?
– Нет! – ответил Герье. – Меня подвезли со двора, а с улицы я не видел дома.
– Далеко везли вас отсюда?
– Точно не знаю! Карета ехала очень быстро, делала повороты; и потом, меня могли нарочно кружить, чтобы обмануть относительно расстояния.
Пока они разговаривали так, явилась чухонка, служанка Августы Карловны, и, просунув голову в дверь, доложила:
– Вас спрашивают!
– Что еще? Кто спрашивает? Кого? – в один голос воскликнули Варгин и Герье.
Чухонка объяснила, что пришел важный господин с лакеем и спрашивает художника Варгина.
– Ну, началось! Теперь пойдут! – досадливо протянул он. – Еще что-нибудь новое!
И действительно, оказалось новое, совершенно неожиданное и опять из ряда вон выходящее.
Важный господин с лакеем был проживавший в Петербурге тамбовский помещик Иван Иванович Силин, как отрекомендовался он Варгину.
Силин этот, по его словам, жил в Петербурге ради молодого человека, которому он хотел доставить образование.
Сын