Оливер был довольно широкоплеч, поэтому Темпест на скамье пришлось сидеть на самом краю. Неудивительно, что, когда он любя толкнул ее локтем в бок, она едва не упала. Он со смехом подхватил сестру.
– Прими мои соболезнования, Пест.
Темпест улыбнулась, услышав свое старое прозвище.
– Ты уже сто лет не называл меня Пест.
– Помню-помню: последний раз, когда я так тебя назвал, ты укусила меня за руку чуть ниже локтя. Несколько месяцев не сходили следы от твоих острых зубов, – ответил он, рассеянно потирая место укуса.
– Сомневаюсь, что несколько месяцев, братец. Кроме того, ты тогда повел себя отвратительно. – Она ухватилась за край скамьи, немного откинулась назад, пытаясь припомнить подробности. – Ой, а из-за чего же мы тогда повздорили? В те дни это казалось очень важным.
– Для двенадцатилетней девочки все кажется важным.
Оливер был старше сестры на полтора года, и такая небольшая разница в возрасте означало одно: он был и ее лучшим другом, и ее злейшим врагом. В детстве сверстники часто ссорятся из-за пустяков. Им удавалось так сильно оцарапать друг друга и набить столько синяков, что маме приходилось разводить их по комнатам, где они ждали отца, который и решал, как наказать каждого из них. И, как ни странно, именно общая судьба вновь сводила их вместе. Испуганные дети забывали о мелких обидах и объединялись против отца с матерью. Даже наказание сносить было легче, когда она знала, что страдает не в одиночку.
Темпест очень не хватало того мальчишки, который был ее лучшим другом и доверенным лицом. Но, когда Оливера отослали в школу, все изменилось.
Сестра искоса взглянула на брата.
– Ты почему дома? – спросила она, стараясь скрыть свои мысли. Оливеру было что-то нужно или он остался дома по приказанию матушки. – Ты мог бы весь день провести с нами, но решил развлечься с какой-то девицей из таверны.
– С чего ты взяла, что я развлекался с девицей из таверны? – полюбопытствовал Оливер, совершенно не обидевшись на такое обвинение.
– Увидела укус у тебя на шее.
Он против воли коснулся шеи. Оливер уже переоделся к ужину, и шейный платок полностью скрывал упомянутую отметину.
– Нет никакого укуса.
– Позволь не согласиться с тобой, дорогой граф Маркрофт, – улыбнулась она, упомянув его титул. – Когда ты запрягал лошадей в экипаж, ты ослабил шейный платок. Тогда-то я разглядела огромный укус.
– Может быть, то была царапина? – предположил он. Эта тема была ему явно неприятна.
– У твоей девки из таверны рот, как у рыбы. – Глаза Темпест озорно блестели. – Огромной рыбы.
Оливер потянулся к сестре, но та вскрикнула от притворного страха и вскочила со скамьи. Брат не успел ее поймать. Темпест подобрала юбки и бросилась по усыпанной гравием дорожке.
Девушка оглянулась: к ее ужасу, брат быстро ее нагонял. Она повернула направо и побежала по свежескошенной траве.
Оливер