В общем, до скорой, надеюсь, встречи.
Кстати, вот мой номер, вдруг надумаешь позвонить.
567—230—78—91
Я был в шоке. Она оставила мне номер телефона, свой! А я целых пять лет ей не звонил! Она, наверное, подумала, что я испугался её или посчитал глупой. Я забил этот номер себе в телефон и решил посмотреть фото. Их было два. На одной была моя бабушка и я. Да-а-а, это было очень смешное фото. Бабушка сидела в халате и тапочках на веранде в кресле, а я бегал в трусах по участку с лопатой в руках и с зелёными ногами, так как я опрокинул целый пузырёк зелёнки в ванную, когда купался. И тут мне лет десять. Чёрт, ха-ха-ха. Я посмеялся над этой фотографией. И как она умудрилась меня сфотографировать! А на второй фотке была Аманда. Ей здесь двенадцать лет, как раз когда я увидел её в последний раз. У неё тут длинные русые волосы, карие глаза и длинные ресницы. И главное, это её платье. Именно в нём Аманда была на свой двенадцатый день рождения. Ностальгия! Я ещё раз посмотрел на эту фотографию и повесил на зеркало. Пусть всегда будет рядом, в моей комнате. Её письмо и другую фотку я положил в сумку, чтобы не потерять.
Я решил переодеться. Снял джинсы и надел другие, чёрные с рваными коленками. Моя логика безупречна. Ну и, конечно же, вместо черной футболки надел белую. Ага, я ж говорю, логика! Кеды переодел, конечно же, на белые! А был я в чёрных! Не, ну а чего, мне что, чёрные штаны с чёрными вансами надевать? Поэтому белые конверсы и точка. Ещё раз посмотрев на себя в зеркало, я пошёл вниз. Бабушки не было. Ну ладно, может, у неё дела. Да, точно.
Я сел смотреть телевизор, как вдруг в дверь кто-то постучал. Ну, точно не бабушка – с такой-то мощностью стучать. Я пошёл открывать дверь. Открыв её, я увидел перед собой парня. Он был чуть выше меня, одет ничуть не хуже, в длинной белой майке, похожих джинсах – тоже рваных, и в кедах. Его волосы были взъерошены, и он был блондин. А под майкой я заметил огромное количество разных татуировок. На прессе была бабочка, на ключицах – две розы, руки были во всевозможных маленьких картинках – и в цветах, и в человечках, и в надписях. Короче, чего там только не было.
– Хэ-э-эй, приве-е-ет, – протянул он и улыбнулся.
Боже! Его улыбка! Так, стоп.
– Привет, – пропищал я.
Что это сейчас был за звук, Крисс?!
– Я – Эштон.
– Э-э-э-э, – это всё, что мог я произнести.
– Ау, а ты, наверное, Крисстиан?
– Ага, – я всё никак не мог оторваться от его тела. Точнее, от татуировок. Это же просто… вау!
– Ты чего? – Эштон помахал рукой перед лицом, и я очнулся.
– Ой, прости, что-то я…
– Понравилось?
– Да, это… круто.
Боже, я себя не узнаю! Что за мямля!
– Я рад, честно. Может, съездишь, тоже сделаешь как-нибудь?
– Ха, легко сказать. Я ведь