– Второе упражнение – метание! – продолжает физкультурничать Даша. – Класс, приготовились! Цель! Упреждеение! Огооонь!
И в голую спину врезаются снежки. Это не больно, но ужасно обидно, и он бежит быстрее, чтобы удрать от своей обиды, но обида сидит у него на шее и шепчет в ухо: «Ла-поть! Ла-поть!».
Хотя нет, это не она шепчет, это хором орут догоняющие его семибэшники, и хор их становится всё громче, всё звонче, и вот уже звенит непрерывно.
– Саня! – прорывается сквозь звон голос мамы. – Ты принципиально игнорируешь будильник? Я ведь вижу, что проснулся уже. Ты что, гонялся за кем-то во сне? Даже одеяло на пол сбросил! Вставай! Мыться и завтракать!
4.
Когда сквозь разрывы облаков проглядывает жёлтое, похожее на одуванчик солнце, когда сосульки истончаются, а крупные капли долбят с той стороны по жестяному подоконнику… в конце концов, когда всего неделя осталась до каникул – как-то совсем не тянет учить историю.
Тамара Григорьевна, похоже, считала иначе.
– Что с вами происходит? – её пухлые щёки заметно побагровели, а глаза, подкрашенные снизу какой-то косметикой, приобрели вампирское выражение. Во всяком случае, если бы Саня взялся снимать хоррор про вампиров, то непременно пригласил бы историчку на главную роль. – Седьмой «б»! Вы вообще меня слышите?
Такую трудно не услышать, подумал Саня. Голос не просто пронзительный, а прямо-таки «резательный». Пронзительным пронзают насквозь душу, а резательным режут её вдоль.
– И как же это объяснить? – возмущалась Тамара Григорьевна. – Почему никто не выучили параграф пятнадцать? Почему никто не принёс раскрашенных контурных карт? Почему вот уже третий ученик подряд не может ответить на простейший вопрос – когда началась и сколько длилась Северная война? И это в конце четверти, когда надо выставлять оценки! Вы хотите, чтобы я выставила целый столбец двоек?
Ага, как же, выставит она столбец, мысленно усмехнулся Саня. За такое её завуч с директором разделают как орда кровососов сталкера-новичка с пистолетом Макарова. А что останется после кровососов, дожрут слепые собаки.
Самому ему бояться было нечего – две четверки в журнале, пятёрка за реферат о предательстве гетмана Мазепы, ну и трояк за самостоятельную. Что поделать, даты запоминались плохо. Да и зачем их запоминать, если всегда можно зайти в Википедию?
– Итак, есть в этом классе хоть один человек, который может рассказать о причинах Северной войны? Или мне по алфавиту вызывать и двойки ставить? Не вижу рук! Значит, придётся… – и историчка, чьё прозвище было Истеричка, демонстративно потянулась к багровому классному журналу.
Но всё-таки одна рука нашлась, и совсем рядом. Жаба тянула её изо всех сил и даже слегка трясла кистью – как делают это младшеклассники, мечтающие отличиться. Ну понятно, чего ещё ждать от Жабы? Мало ей своих пятёрок… ей бы таблеток от жадности,