Он смотрит! Смотрит прямо в меня! Не думая ни секунды, я срываю с себя очки. Больно, щипит, жжёт!
– Помогите мне дойти! – слова беспомощным шёпотом мнутся в пересохшей глотке. Гул машин, шум, куда я направляюсь?
Вдруг что-то тяжёлое и злое с силой толкает меня на землю. В навалившейся темноте истерично пляшут цветные круги. Хорошо, что я ничего не вижу. Только слышу. Жалобный хруст очков, в которых не мешает солнце.
Письмо, что принёс ветер
В одиннадцать он решил вернуться. Исчез в десять и уже спустя час снова бился о стёкла, не надеясь, что его пустят, а только лишь утверждая свою вседозволенность. В его владениях все эти аккуратные одинаковые домики, посаженные вдоль дороги, и если он захочет, то будет биться о стены и стёкла своим большим сильным телом.
Ноябрьский ветер в ноябрьский день.
Соня проснулась в девять и уже пережила три смены погоды и настроения. Сегодня нужен дождь и ветер, сегодня нужен приятный контраст между тёплым креслом и пластмассовым стулом на крыльце соседей.
Вся последняя неделя прошла за наблюдением этого контраста и попытками отвлечься от дерущей боли в лодыжках. «Мне кажется, что с меня постоянно снимают кожу» – рассказала она по телефону матери, сидя в этом же кресле в первый день своих неожиданных «обожжённых каникул».
Горячий пар прошёлся по закрытым тонким капроном ногам. Недоглаженное платье из новой зимней коллекции осталось висеть на неисправном отпаривателе – Соню отправили домой и обещали расследование. Соне обещали выплаты по временной нетрудоспособности, если её невнимательность будет опровергнута.
Последние взносы за дом непразднично совпадали с Рождеством. Если страховая компания признает вину за оборудованием, то отпариватель исправно поможет ей без помощи родителей закрыть кредит. И тогда обожжённые лодыжки станут удачным стечением обстоятельств. «Больно, зато бесплатно» – как любил говорить её бывший.
В десять Соня вздрогнула от сигнала микроволновки и зацепилась взглядом за красные цифры, которые вдруг начали блекнуть и скучнеть в свете выглянувшего солнца. Серое небо, в которое она окунала своё предвкушение, как только открыла глаза, дало брешь, и тяжёлые облака расползлись в разные стороны. Из окна кухни виднелись чёрные ветки облетевшей вишни, и молодая женщина злилась на её корявые тонкие пальцы, которые не хотели удержать тучи и сохранить для неё правильное осеннее небо.
Поэтому когда в одиннадцать красные цифры на встроенных часах снова налились светящейся кровью, а где-то в глубине дома завыл разбуженный холод, Соня, наконец, поставила чайник. Не дожидаясь, когда он закипит, и горячий пар вырвется на волю