– Если ты сейчас скажешь что-нибудь о своих бедных лапках и усиках, – тихо предупредила она, – я спущу тебя в туалет.
Крыса покачала черепом.
– Ты настоящий?
– ПИСК. ПИСКПИСКПИСК…
– Послушай, – терпеливо промолвила Сьюзен, – по-грызуньи я не говорю. На уроках по современным языкам мы изучаем клатчский, и я знаю только как сказать: «Верблюд моей тети исчез в мираже». А кроме того, если ты действительно плод моего воображения, то мог бы принять… более приятное обличье.
Скелет, даже такой маленький, – зрелище не из приятных, пусть даже у него открытое лицо и вечная улыбка. Но чувство… нет, скорее, воспоминание уже начало просыпаться где-то внутри ее разума, и Сьюзен начинала понимать, что крысоподобное существо не только реально, но и находится на ее стороне. Ощущение было очень странным. На ее стороне обычно находилась только она сама.
Крыса, явившаяся из мира мертвых, некоторое время смотрела на Сьюзен, а потом, зажав косу в зубах, спрыгнула на пол и куда-то заспешила между партами.
– У тебя лапок-усиков и тех нет, – сказала Сьюзен. – Я имею в виду, настоящих.
Скелет крысы прошел сквозь стену.
А Сьюзен яростно вгрызлась в Парадокс Делимости Ноксуза, наглядно демонстрировавший невозможность падения с бревна.
Тем же вечером дома у Золто они устроили репетицию. Жилище гнома находилось на Федрской улице, позади сыромятни, и здесь вездесущие уши Гильдии Музыкантов вряд ли могли их услышать. Крошечная комнатушка была тщательно вымыта и свежевыкрашена. Она просто сияла чистотой. В гномьих домах не бывает ни тараканов, ни других вредителей. По крайней мере, пока хозяин в состоянии держать в руках сковороду.
Дион и Золто сидели и смотрели, как Лава колотит по своим камням.
– Ну как? – спросил он, закончив партию.
– А еще что-нибудь ты можешь? – чуть подумав, спросил Дион.
– Это же камни, – терпеливо объяснил тролль. – Из них больше ничего не извлечешь. Только «боп-боп-боп».
– Гм-м. Можно я попробую? – спросил Золто.
Он расположился за разложенными кругом камнями и некоторое время просто смотрел на них. Затем поменял несколько камней местами. Достал из ящика для инструментов пару молотков и, примериваясь, постучал по одному из камней.
– Ну, хорошо, начнем… – неуверенно произнес он.
Бамбам-бамБАМ.
Струны лежавшей рядом с Дионом гитары отозвались звоном.
– Это оллрайт, мама, – заключил Золто.
– Что? – не понял Дион.
– Не обращай внимания, так, обычная музыкальная присказка, – пояснил Золто. – Типа «я не вижу ваших рук».
– Не понял?
Бам-бам-а-бамбам, бамБАМ.
– А ты подпрыгни, – посоветовал Лава.
Дион, не отрываясь, смотрел на камни. В Лламедосе ударные инструменты не поощрялись. Барды говорили, что палкой по камню или полому бревну любой дурак стучать может. Это – не музыка. А еще – тут они обычно