«Покровительство», – думал Лузган. Он слышал, как люди вне Университета используют этот термин, и знал, что он означает: добиться от тех, кто стоит выше тебя, чтобы они оказали тебе поддержку. Естественно, в обычных условиях ни один волшебник и не подумает оказывать поддержку коллеге, если только не надеется застать его этим врасплох. Одна мысль о том, чтобы самым натуральным образом поощрять соперника… Но, с другой стороны, этот старый болван может оказаться полезным, а впоследствии, ну что ж…
Они разглядывали друг друга с взаимным сдержанным восхищением и бесконечным недоверием, но, по крайней мере, это было недоверие, на которое можно положиться. Пока не наступит это самое «впоследствии».
– Его зовут Койн, – сообщил Лузган. – Он утверждает, что его отца зовут Ипслор.
– Интересно, сколько у него братьев? – проговорил Кардинг.
– Что-что?
– Подобной магии не появлялось в Университете уже много веков, – пояснил Кардинг. – А может, и тысячелетий. Я только читал о ней.
– Тридцать лет назад мы изгнали отсюда одного Ипслора, – сказал Лузган. – Согласно нашим сведениям, он женился. Я отдаю себе отчет в том, что если у него и были сыновья, то они стали волшебниками, но не понимаю, как…
– Это было не волшебство. Это было чудовство, – откидываясь в кресле, возразил Кардинг.
Лузган уставился на него через покрытую пузырями лакированную крышку стола.
– Чудовство?
– Восьмой сын волшебника становится чудесником.
– Я этого не знал!
– Об этом не извещают широкую публику.
– Да, но… Чудесники жили давным-давно, магия тогда была гораздо сильнее, гм, люди были другими… Это не имело отношения к, гм, размножению.
«Восемь сыновей… – думал Лузган. – Значит, он занимался этим восемь раз. По меньшей мере. О боги».
– Чудесники могли все, – продолжал он. – Они были почти такими же могущественными, как боги. Гм. Это приводило к бесконечным неприятностям. Боги просто не могли позволить, чтобы это продолжалось.
– Ну да, когда чудесники сражаются друг с другом, могут возникнуть проблемы, – согласился Кардинг. – Но один чудесник не доставит нам неприятностей. То есть один чудесник, следующий верным советам. Которые он получает от более зрелых и мудрых людей.
– Но он настаивает на шляпе аркканцлера!
– Так почему бы ему ее не получить?
У Лузгана отвалилась челюсть. Это уж слишком – даже для него.
Кардинг одарил казначея любезной улыбкой.
– Но шляпа…
– Просто символ, – перебил Кардинг. – В ней нет ничего особенного. Если он ее хочет, он ее получит. Это мелочь. Просто символ, не более. Номинальная шляпа.
– Номинальная?
– Которую носит номинальное