Подробности этих войн совершенно неинтересны. Боевые действия велись беспорядочно – то в одном месте, то в другом, почти во всех частях Франции, где гугенотам удалось создать себе хотя бы несколько опорных пунктов. Канцлер Л’Опиталь, один из немногих настоящих государственных деятелей своего времени, в 1560 г. на заседании Генеральных штатов в Блуа произнес благородный призыв к терпимости: «Будем сражаться с ересью оружием милосердия, молитвы, убеждения и подходящими к этому случаю словами Бога. Доброта совершит больше, чем суровость… Забудем имена [наших] злобных партий и будем довольствоваться именем «христиане».
Эти великодушные слова не были услышаны в борьбе сиюминутных страстей. Войны продолжались, иногда прерываясь плохо соблюдавшимися перемириями. Гугеноты проиграли большинство ожесточенных сражений этого периода, но до 1572 г. их главой был адмирал Колиньи, изумительно стойкий в несчастье и с удивительным мастерством умевший отвратить худшие последствия каждого поражения. Королева-мать Екатерина снова и снова заключала с гугенотами соглашения о «мире», допускавшие значительную терпимость к их религии. Основной причиной ее миролюбия было то, что в случае окончательного поражения гугенотов королевская власть оказалась бы полностью отдана на милость Гизов.
В 1572 г. произошло одно из самых печальных событий в истории Франции, которое стало несмываемым пятном на именах Валуа и Гизов. В этом году не просто снова был временный «мир», но роялисты и гугеноты проявляли явные признаки готовности примириться, по крайней мере в политических делах. Колиньи находился в Париже, и казалось, что он приобрел большое влияние на непостоянного короля Карла IX. Многие дворяне-протестанты приехали в Париж следом за своим вождем. Разрабатывались большие планы прекращения междоусобной вражды путем совместной атаки обеих партий на общего врага, испанского короля Филиппа. Но королева-мать Екатерина, видимо, отказалась от них в последний момент: она боялась решительной схватки с Испанией и еще больше боялась, что Колиньи станет командовать вместо Гиза на заседаниях Королевского совета. Она сделала странный шаг в обратном направлении: временно снова перешла на сторону партии Гизов и убедила молодого короля, что он должен уйти из-под власти наставника-протестанта, и прибавила к этому совету другой, кровавый: гугенотов надо уничтожить, перерезав их всех. Карл IX, хотя и был слаб душой, не сразу решился согласиться на это