Даже в парламенте Эрминии были единицы женщин. Мила хотела, чтобы ситуация изменилась, и правительство признало ценность женщин в управлении страной. Но она понимала, что изменения будут происходить очень медленно, если вообще будут иметь место.
– Ты не в восторге от своей свадьбы? – произнес Рокко. – Я думал, ты только и будешь о ней говорить.
Мила вздохнула:
– Рокко, я не маленькая девочка, которая идет на чаепитие в своем любимом платье. Я взрослая женщина, и я собираюсь выйти замуж за человека, которого едва знаю.
Он подошел к ней ближе и поддел пальцем ее подбородок:
– Ты изменилась.
– Конечно, я изменилась. Я выросла.
– Нет, не только это. – Он нахмурился и прищурился. – Ты по-прежнему?..
Мила с трудом сдерживала гнев.
– Что? По-твоему, я потеряла девственность во время короткой интрижки и поставила под угрозу свой будущий брак?
Ее брат побледнел:
– Не смей говорить со мной в таком тоне. Я не только твой брат, но и твой король.
Мила сделала шуточный реверанс:
– Прошу прощения, ваше величество.
– Мила, не смейся надо мной.
Она выпрямилась, но не посмотрела ему в глаза:
– Я не смеюсь над вами, ваше величество. Я хорошо осведомлена о своем месте в этом мире. Я исполню свой долг, и вы можете быть уверены, что до дня моей свадьбы ни один мужчина не прикоснется ко мне. Но, на всякий случай, если вы не верите мне, пожалуйста, пригласите королевского врача.
– Мила…
– У меня назначена примерка. Поэтому я с вашего позволения удаляюсь. – Она повернулась до того, как он успел схватить ее за руку.
Она знала, что в глубине души Рокко ненавистен их разговор. Но долг вынуждает его вести себя именно так, потому что потребности страны всегда важнее всего. Он не может оставаться заботливым старшим братом. который опекал ее в детстве. Будучи на десять лет старше Милы, Рокко стал королем Эрминии в возрасте девятнадцати лет после того, как был убит их отец. На него легла огромная ответственность. За одну ночь он превратился из веселого старшего брата-защитника, которого она обожала, во властного короля. В человека без признаков слабости и эмоций.
Позже, во время примерки тяжелого, элегантного шелкового платья с кружевами, Мила вспоминала, как Тьерри поцеловал ее на прощание. Она не сдержала улыбку, думая о прикосновении его губ к своему рту. Если она закроет глаза и сосредоточится, то почувствует тонкий древесно-пряный аромат его одеколона. Вздрогнув, она почувствовала, как в бедро вонзилась булавка.
– Простите, ваше высочество, но я задержу вас только еще на одну минуту, – разочарованно произнесла кутюрье.
– Нет, это я должна извиниться, – поспешно ответила Мила. – Я задумалась. Вы не виноваты.
Мила уставилась на угол картинной рамы на стене и стала поднимать и опускать руки,