Вениамин вдруг криво усмехнулся:
– Да патриотизм надо корчевать как заразу! Самое страшное изобретение земной цивилизации – чувство национализма – патриотизма. Европа и Америка эту проблему, кстати, успешно решают: там гордятся реальными достижениями. А у нас рвут рубаху на груди: «Еду я на Родину, пусть кричат „Уродина!“, хоть и не красавица, но она нам нравится…» В общем, сами жить не будем и другим не дадим.
Вот это да… Мы притихли. Переводим взгляд с новенького на историка. Что теперь будет? Надо отдать должное Иванычу, хоть и не любил я его за скупые оценки (выше четверки мало кому ставил), но держать удар он мастак. Ни один мускул не дрогнул! Внимательно на Веньку этого смотрит, даже с некоторым любопытством (еще бы, редко такие экземпляры попадаются), говорит:
– Вы считаете, что идеальным следует считать человека, лишенного любви к своей Родине?
А Вениамин в раж вошел, шпарит, как по писанному (откуда всему нахватался?!):
– Родина, – говорит, – там, где тебе хорошо. Вы же не будете любить родственника, который сам вас терпеть не может, который принес вам или другим вашим близким горе, страдания. Как и за что можно любить «уродину»? Я не желаю любить «уродину»! Вот когда она станет лучше, гуманнее, добрее и терпимее, тогда – да! А сегодня мне больше нравится, например, Норвегия. Правда, к ней я никакого отношения не имею, к сожалению. А вообще, я люблю весь мир, пусть весь мир будет открыт для меня, для других, вот тогда и можно будет говорить об искренности чувств. Я – человек мира!
В классе кто-то из девчонок даже хлопнул пару раз в ладоши. Новичок кого-то уже очаровал… А Вениамин, между прочим, закончил очень даже миролюбиво, наверно, чтобы обстановку разрядить, хитрый:
– Игорь Иванович, да проблема разрешится сама собой, вы же о климате начали говорить? Он, по-вашему, первопричина? Так глобальное потепление все на места и расставит, всех примирит! У них в Европе, да и в Америке, похолодает, айсберги ж растают, температура теплых океанских течений упадет, уже сейчас у них морозы бьют, а у нас наоборот – теплеет, мы от океана меньше зависим. Поэтому наши национальные характеры выровняются, станут похожими, плюс экономическая интеграция – и никакого национализма!
В этот момент я глянул на историка, и стало мне не по себе: он чуть прищурил глаза и долго изучающее смотрел на Веньку, как будто спрашивал его: «Ты, вообще, откуда такой взялся?»
Вот такой случай… Да если бы один! Вот другой пример Вениаминовых «вторжений» в наше «тихое болотце». Когда, например, обществовед на уроке выразил отрицательные суждения по поводу глобализации экономики, Вениамин негромко заметил:
– Назовите мне хотя бы одну проблему, которая на Земле не носит глобальный характер? Может, экологическая проблема или СПИД, или наркомания?
– Алкоголизм! –