они вообще пошли к свету по извилистой дорожке, которая завела их в дремучий
непролазный лес, из болот которого они бы ни за что не выбрались, если бы не ларги
и эльбы. Всеми, о ком я только что упомянул, руководил страх! Безудержный и
неумолимый страх, в котором все жители Этриуса дружно погрязли вместе со своим
создателем, только у каждого он был свой.
Сатир перестарался с новациями на своей планете, и, вероятно, вдохновение
оставило его. Он начал бояться, что еще больше навредит своему сыну, народам
Этриуса и вообще уничтожит своими же руками все свои труды вместе взятые.
Куззола наоборот боялся, что вся его жизнь так и пройдет в тени славы отца, а над
ним не будут смеяться только потому, что он сын бога. Эльбы боялись оступиться,
нарушить сложившуюся гармонию между ними и окружающей их природой. Они
слишком умиротворились, не допуская в свое сознание каких-либо опасений и
тревог, что позволили им застать себя врасплох. Неосознанный страх взял свое, став
их кошмаром! Орки, нападок которых эльбы долгое время не воспринимали всерьез,
вызвали в сердцах жителей леса еще один страх за жизни ларгов, прибывших с
Земли и поселившихся по соседству. Нельзя было позволить этим заблудшим
варварам из Пустошей Этриуса учинить кровавую расправу над ни в чем не
повинными поселенцами с далекой планеты. Это был осознанный страх и эльбы
вовремя подоспели на помощь к ларгам, увязнув вместе с ними в кровопролитной
войне против орков. А что орки? Орки, как обычно, старались не задумываться над
верностью того, что начинало входить в их традиции, а именно – ненависть к эльбам
и ларгам. Они просто делали то, что прививалось им с рождения, а таких
добродушных мыслителей, как Крумш или Бух Рух, угнетали и не желали слушать
вовсе.
Можно подумать, что опять-таки виноват Сатир, который не удосужился
вразумить орков и Куззолу? Легко сказать. Конечно, можно винить его за то, что он
не нашел своевременно сказанных и верных слов для них, но на этот счет есть
мудрые слова из Священного писания: Имеющий уши да услышит, имеющий глаза
да увидит. Никто не мешал Куззоле прислушаться к наставлениям отца, а орков
спросить своего создателя, как им следует поступить в той или иной ситуации. Будь
у Сатира больший запас времени на осмысление происходивших на Этриусе
событий, маловероятно, что они приняли бы другой виток, если бы бог попытался
вести себя более тактично и красноречиво. Не стоит забывать, что масло в огонь под
кипящим котлом страстей на планете Сатира подливал коварный бог смерти Анубис,
но и его винить не за что. Его терзали другие пороки, нежели страх, однако он
самостоятельно извлек из этого хорошего урока жизни верные выводы и раскаялся в
совершенных злодеяниях.