В стране отключена сама функция распознания угроз, подорваны необходимые службы и испорчены инструменты.
С учетом этого и начнем разговор.
В 90-е годы наше общество утратило навык предвидения угроз настолько, что в обиход вошел термин синдром самоубийцы. Операторы технических систем совершали цепочку недопустимых действий, как будто специально хотели устроить катастрофу. Вот, на шахте взрыв метана, погибли люди. Был неисправен какой-то датчик, подавал ложные сигналы. Его просто отключили. Не помогло, сигналы беспокоили и последовательно отключили 23 анализирующих устройства.
Так вели себя люди в самых разных делах, это был признак общей беды. От травм, случайных отравлений и несчастных случаев у нас стало гибнуть очень много людей по 400 тысяч человек в год. Заговорили даже, будто дело в нашей природной неспособности жить в мире техники. Это ерунда, речь идет об общем кризисе индустриального общества. Нас от этого отвлек социальный кризис 90-х годов, но пора задуматься.
Техносфера, в которой живет человек, дозрела до такой плотности, что опасностям в ней стало тесно, и они полезли из нее, как перекисшее тесто. В Европе сейчас только хлора накопилось более 20 тысяч летальных доз на каждого жителя. Интенсивность потоков энергии и опасных материалов такова, что сама технология может быть превращена в оружие массового уничтожения. Но беда не в технике, а в том, что городской человек не умнел в том же темпе, что росли опасности, и сейчас его сознание не соответствует структуре и масштабам угроз.
В чем же дефект? В том, что в основу индустриального разума была положена иллюзия, что мироздание это машина. Все в ней предопределено и поддается расчету. Бог часовщик завел пружину мироздания и больше не вмешивается, часы тикают в полном порядке. Возникла теория рынка как такой машины, эта же модель положена в основание Конституции США сдержки и противовесы держат ее в равновесии. Такой машиной, наподобие часов (или насоса), представлялся и человек. Это мировоззрение породило безответственность. Если вокруг простые машины, все предсказуемо, то нечего опасаться, невидимых угроз мир не таит.
Так возникла цивилизация огня и железа, ее кумиром стал Прометей титан, воплощение культа силы и техники. Человек посчитал себя всесильным, вновь обрел свое языческое Я. Так был выброшен дар предвидения угроз. Идея свободы затоптала ответственность, идея прогресса память. Слепые вели слепых, и мир свалился в яму нынешнего кризиса. В России все кризисы Запада происходят в самой бурной форме. Теперь глотнули неолиберализма, больного учения уже больного Запада. Судя по всему, поправимся, но сильно исхудаем.
Люди осознают себя как народ в сравнении с другими народами,