Остановившись возле одной из них, он начал выбирать подходящую, как вдруг его внимание привлек громадный белый заяц.
– Привет, парень, – прошептал он, не сводя глаз с игрушки. – Давно не виделись?
Он заплатил продавцу и, усадив тушу зайца на переднее сиденье, двинулся дальше.
«Цветы» – промелькнула у него мысль. Цветы для Иры.
Когда он купил розы и вновь сел за руль, ему показалось, что заяц изменил позу. Или ему показалось? А может, у него началась шизофрения?!
– Дитям мороженое, бабе цветы, – повторил он крылатую фразу Папанова из «Бриллиантовой руки». Исподлобья посмотрел на зайца. Тот ухмылялся, глядя на него своими круглыми блестящими глазами.
«Все повторяется, парень».
Владимир чуть не подпрыгнул. Отвратительный, мертвый голос раздавался у него в голове.
Ухмылка зайца стала шире. Она была отталкивающая. Словно кто-то щипцами раздвинул края гнилой раны.
– Она убьет ее? – глухо спросил Кузнецов. – Убьет мою дочь?
– Ранит, – осклабился заяц. Стали видны его зубы – желтые, выпирающе-здоровенные, как у дряхлой кобылы. – Она ее продырявит ножом, а потом твоей девчонке дадут умереть. В больнице. Как это когда-то сделал ты.
– Нет!!! – заорал Владимир, теряя остатки самообладания. Машину резко вильнуло в сторону, и он чуть не врезался в «Газель».
– Я успею? – спросил он без особой надежды.
– Может быть.
Заяц зевнул, и Кузнецова обдало вонью разложения. Заяц гнил заживо.
«Как он может гнить? Он ведь плюшевый»
– Ты не знаешь главного.
– Что? Что она родит мутанта? Я знаю это!
– В ее чреве их уже трое. Вечером отпочкуется еще один. Они будут размножаться, как крысы. Они заполонят этот чертов город и уничтожат все живое.
– Я убью ее.
Заяц захихикал, и Владимир присоединился к нему. Если бы его лицо могли разглядеть сотрудники ГИБДД, его немедленно остановили бы – совершенно безумный взгляд и пепельный цвет кожи буквально вопили о том, что человеку срочно требуется психиатрическая помощь.
Владимир протянул руку и поддел ногтем глаз зайца. Оттуда потекла коричневая жидкость. В зловонной глазнице копошились черви.
– Я в норме, парень, – успокоил его заяц. – У меня для тебя еще новость. Она с ними. Настя, то есть, – понизив голос, сообщил он.
– Настя? – Владимир был ошеломлен.
– Они все меняются, парень, – проскрипел плюшевый монстр. – Сожалею.
Владимир подумал о ноже, который он неизвестно зачем положил в бардачок.
– Эй. Откуда ты все знаешь? – спросил он, но ответом ему была тишина. Кузнецов скосил глаза. Блестящие искусственные глазки бессмысленно глазели на дорогу. Заяц молчал.
Да