– Кто?
– Курьеры, Анна Дмитриевна, Вам подарок от Виталия Егоровича.
– Последовали звуки, характерные для отпирания двух замков.
– А, он? Виталий, когда приедет?
– Пока командировка продлена, – один из четверых подаёт большой запакованный пакет. – Это цветы. С праздником!.. Можно нам войти?
– Спасибо… Войти, да-да, конечно. А… а, когда Виталий вернётся?
– У нас информации нет, мы курьеры.
– Ах, да. Извините.
– Возьмите подарок, – другой мужчина протянул небольшую коробочку.
– Спасибо. Мне надо расписаться?
– Да, – сказал третий, – за письмо. И четвёртый из них подал конверт.
– О, даже письмо! Чудесно! – обрадовалась молодая женщина ещё больше.
– Прежде чем взять письмо, подпишите, что нигде и ни при каких обстоятельствах не станете разглашать его содержание.
– О, какие загадочные и таинственные формальности! – засмеялась женщина, но увидев, что мужчины и не пытались ей подыграть и улыбнуться, по-прежнему оставались серьёзны. Сначала стало неловко, но следом мелькнуло предположение…
– С Виталием что-то случилось? Что с ним? Он жив?
– Жив. Повторяем мы лишь курьеры. Анна Дмитриевна, будете подписывать? Если не уверенны, сомневаетесь, что удержитесь, чтобы не рассказать то, о чём здесь написано, решайте. Может Вам и не читать этого письма?
– Как это не читать? За столько месяцев первая весточка и не читать! Давайте, где подписывать?
– Сначала прочитайте соглашение.
– О!
– Пожалуйста!
– Ну, хорошо, – Анна прочитала и, подписывая, произнесла. – Никогда бы не поверила, что письмо от собственного мужа станет секретным.
Курьеры подали конверт, но не ушли. Женщина быстро взяла конверт, который оказался открыт. Анна вопросительно посмотрела на курьеров.
– Содержание письма должно быть известно руководству, – ответил один из курьеров.
Анна достала письмо и начала читать.
«Моя дорогая и любимая Аннушка, это письмо тебе привезёт курьер и, возможно придёт не один…
– Извините, – сказал тот курьер, что забирал у Анны соглашение с её подписью, – узнаёте почерк Вашего мужа?
– Да.
– Всего хорошего. Помните о соглашении. До свидания.
Анна попрощалась со странными курьерами и принялась жадно читать послание мужа.
«Аннушка, помнишь, три года назад, нет больше, почти около четырёх лет назад меня захватила некая идея. Я тогда не стал посвящать тебя во все тонкости, считая, что ты не поддержишь меня, ограничился общими, малопонятными объяснениями, чтобы у тебя пропал к ней интерес и не расспрашивала. Да и не нужно было знать. Во всяком случае, всё это прошедшее время ты жила в более спокойном мире, хотя это был не весь мир и не вся правда о нём.
О своей работе я тоже не всё говорил по двум причинам: из-за временного запрета о разглашении и не хотел тебя расстраивать. Теперь ситуация изменилась и разрешили сообщить ближайшим родственникам.
Лаборатория, где я, как тебе известно, работал, уже более трёх лет не принадлежит Институту, а трансформировалась в два полигона для исследований. Я же стал, по сути, биомехаником, благо у меня была подготовка в данных отличающихся отраслях. Нет, не думай, мы тут не делаем киборгов. Здесь только люди… А биомехаником я называю себя сам, официально моя должность звучит иначе. Коротко скажу, что моя обязанность состоит в организации и поддержании автономной системы жизнедеятельности изолированных с осуществлением ими различных профессиональных видов деятельности. Ну, вот, моя милая Аннушка сполз на канцелярски-деловой тон. Родная моя, не обижайся, что не описываю, как тебя люблю, скучаю и хочу быть с тобой рядом. Верь, милая, что это так, но специально ухожу от чувствительной темы, не хочу твоих слёз, а они неминуемы, когда любящие смакуют свои горести из-за вынужденной разлуки. Да и мне нельзя расслабляться, в той ситуации, какая у нас тут сложилась, нужны твёрдость, решительность, здравый рассудок. Поэтому любимая прости за недостаток нежных слов. Я хотел всё это записать на видео, знаю, что видеть и слышать намного приятнее, но руководство запретило. Спасибо, что разрешили написать.
Возвращаюсь к той идеи, что когда-то меня захватила. Как ни странно меня поддержали, одобрили моё предложение и позволили реализовать! Идея заключалась в том, чтобы под разными предлогами из общества вычленить