В начале девяностых, наоборот, казалось, что все самое страшное и интересное впереди, как будто во весь дух летели то ли с горы, то ли в гору, не зная толком, куда вынесет, а теперь кажется, что вынесло на болотистую низменность.
В девяносто первом году я написала статью о нашем предприятии, которым, собственно, являлись Гриша да я, он – в качестве директора, конструктора и рабочего разного профиля, и я – бухгалтера и менеджера по продажам, – и о том, как Гриша работает дома в набитом техникой шкафу. Добрая женщина Полина Семеновна запустила в газете статью в печать даже с нашим телефоном, обеспечив нам бесплатную рекламу. После была масса звонков, Гришу приглашали в разные большие фирмы, куда он добросовестно ходил и откуда без всяких результатов возвращался – у всех приглашающих идея была одна – прибрать к рукам приборы, а самого изобретателя задвинуть куда подальше, но у Гриши к тому времени уже был печальный опыт работы на «дядю». Причина, побудившая меня тогда писать статью, была скорее не материальна, а навеяна временем надежд: казалось, надо что-то такое сделать, и все изменится, фирма наша станет настоящая, жизнь – цивилизованная, и, вообще, будет красота (конкретные детали терялись в тумане).
Те же чувства тогда, кажется, испытывали и другие инженеры, пооткрывавшие научно-производственные кооперативы. Я помню, с каким энтузиазмом мы участвовали в выставках, наскребали деньги, заказывали стенды, все казалось таким значительным и важным, что вопрос о конкретной пользе вообще не стоял.
Мы по-детски увлеченно играли в свое карликовое предприятие, выдавая музей-квартиру Кржижановского, где я работала смотрителем, за офис, покупая у бомжей купоны бесплатных объявлений и рассылая их по городам и весям, (рука уставала писать) как единственно доступный инструмент рекламы. Самое интересное, что приборы-то Гриша в своем шкафу производил по-настоящему. А нелепый и несуразный антураж казался нам временным, и в этом чувстве мы были не одиноки: по следам статьи к нам шли и шли какие-то люди с завиральными идеями об утилизации валеночной шерсти в качестве сырья для напыления, о строительстве в заброшенной церкви океанских яхт и спуске их в Обводный канал или с предложением сделать в Гришином шкафу источник питания для запускаемого тогда на орбиту марсохода.
Мы слушали пришельцев вполуха: они говорили, а мы давно уже делали, поглощенные текучкой, мы не задумывались о дальнейшем, мы верили, что судьба или некая сила, проведшая нас через самые трудные времена, точно также укажет и дальнейший путь.
И вот прошло пятнадцать лет – вспомнить можно многое: как спрос на распылители упал, это стало окончательно ясно, когда воры, стащившие из нашей машины прибор, не смогли его продать и подкинули обратно; как мы еще пытались воспользоваться услугами рекламных агентов – меланхоличного восточного юноши и отставного