– После смерти отца мама часто хворает. Живет на таблетках. Лишние переживания ей ни к чему. Поэтому сначала хочу убедиться, что письмо принадлежит именно ей. Вдруг какая-то ошибка? Мы можем с вами где-нибудь пересечься?
Нет проблем, согласилась Лиза. Только надо придумать, где назначить встречу. У себя в московской квартире – нонсенс, они ведь вообще незнакомы, а домашняя обстановка, хочешь – не хочешь, предполагает пусть незначительное, но общение, придется думать, что надевать, не в халате же мужика принимать; чем угощать. Нет, такой вариант ей не подходит, сразу станет похоже на то, что «одинокая женщина желает познакомиться». Может, выбрать какое-нибудь кафе? Но тогда точно будет выглядеть как свидание, а они – «запомни, запомни это» – совершенно не-зна-ко-мы-е друг другу люди. А если… на даче? Встреча в только что купленном пустом доме ни к чему не обязывает, там даже чай не на чем вскипятить. Да и за письмом в любом случае придется туда ехать, потому что она оставила конверт, где нашла: под клеенкой на кухонном столе. Чужие несчастья притягивают, помнила она вычитанную где-то примету, поэтому не хотела возить находку с собой.
– Да, жду вас на даче, – приняла решение Лиза. – Сейчас объясню, как добираться.
– Вообще-то я в курсе, – заметил Илья. – Если помните, дом раньше принадлежал мне.
– Ой, конечно, – смутилась Лиза и топнула от обиды ногой: ну вот, сморозила глупость.
Что подумает Илья об ее интеллектуальных способностях?
А с другой стороны, какая разница, что подумает, ведь он приедет на пару минут, заберет письмо и исчезнет из ее жизни. Навсегда.
Хотя… жаль, Каменев так приятно смеется…
Нет, всё, всё, всё! Надо переключиться на что-нибудь другое. Тем более что бывший владелец дачи может оказаться в реальности и вовсе – маленьким, толстеньким и лысым!
Илья привычно распахнул калитку, вошел, потом понял, что оплошал и вновь шагнул на улицу. И уже тогда громко постучал. Лиза вынырнула из глубины белоснежного сада – она возилась рядом с сараем – и с любопытством оглядела гостя: приятно осознавать, что ошиблась. Каменев оказался вовсе не толстым и лысым, а высоким и симпатичным мужчиной с копной густых черных волос. Идя за Лизой по дорожке, мужчина то и дело останавливался около какого-нибудь дерева и пристально его разглядывал.
– Я помню дачу с детства, – объяснил он свое настроение. – Каждые летние каникулы «от звонка до звонка». Вот, например, – и он показал на очередную зеленую макушку, – очень знаменитый клен. Однажды утром, мне было лет шесть, я влез на самую вершину и спрятался в листве. Меня начали искать. Я смотрел сверху, как бегают по саду мама и папа, как зовут меня, и хихикал от удовольствия. Отчаявшись, несчастные родители вызвали милицию. Вот тогда мне стало страшно. Был уверен: если слезу, заберут