– Утром вас хотят видеть дизайнеры с макетом, а в тринадцать пятнадцать вы обедаете с Бальмером.
– В какой забегаловке?
– Я заказала столик в «Тильбюри». Годится?
– Как всегда. А Бальмеру чего надо?
– Ничего. Это его надо подстегнуть. Он получил большой аванс, и Менье боится, что он будет тянуть резину.
– Много он понимает, этот ваш Менье. Бальмер всегда сдает рукописи в срок.
– Менье сам спит на ходу!
– Почаще мне это повторяйте. Америкашкам мейл отправили?
– Конечно, шеф.
Мадам Мартен, хозяйка «Тильбюри» на улице Драгон, дама в возрасте Полины Реаж[3], несет личную ответственность за желудки доброй половины французской издательской братии. Она заботливая хлопотунья, этакая лионская мамочка, непонятно зачем оказавшаяся в Сен-Жермен-де-Пре. Помню, в молодости, собираясь основать свое издательство, я раздумывал, стоит ли мне открываться в этом квартале, – причиной моих сомнений была она, потому что я своими глазами видел, как толстеют мои старшие товарищи, делаясь все более грузными и неповоротливыми, – пугающая картина. Мысль о том, что в один прекрасный день я стану таким же, меня отнюдь не прельщала. Положение отчасти спасали два выдающихся аскета, неизменно сидевшие за одинокой бутылкой воды «Эвиан». Это были две статуи Командора, два Джакометти от книгоиздания. И я сдался. В конце концов, состояния я, может, и не сколочу, зато хоть питаться буду хорошо.
– Я оставила для вас обычный столик, месье Дюбуа.
– Вот спасибо, мадам Мартен. Пожертвовать круглым столом ради всего двух посетителей, да еще на улице, где каждый квадратный сантиметр на вес золота, – это ли не щедрость!
– Постоянный клиент с таким прекрасным аппетитом вполне мог бы претендовать на половину моего ресторана!
– Я бы не возражал.
– Сегодня у меня бланкет.
– Я жду Бальмера, но пока что-нибудь выпил бы.
– Как всегда, бруйи?
– What else?[4]
Чистое наслаждение – наблюдать, как, переваливаясь с боку на бок, она ходит между столиками. Неделями ловя обрывки разговоров, она наверняка в курсе всех наших секретов. Так, мне бы очень хотелось узнать у нее, что замышляет толстяк в глубине зала – кого из моих авторов он собирается сманить, суля златые горы и всемирную славу…
– Вот ваше бруйи. Как, достаточно охладилось? Еще есть неплохое бордо.
– Ни за что. Видите ли, на работу я прихожу раньше всех. Пашу как вол. Решения, в правильности которых не сомневаюсь, я принимаю до обеда. Вы обратили внимание, что двадцать лет назад я приходил обедать в половине первого, потом – в час, и вот докатился до часа пятнадцати? И ведь это не случайно. За обедом я немного выпиваю, чтобы до вечера в голове плавал легкий туман. Он помогает мне принимать