– Это угрожает стратегическим интересам государства, – мягко пояснил Воронин. – Кстати, у вас очень хорошее вино. Откуда вы его привозите?
– Прямо из Бордо, – ответил мой отец и не позволил перевести разговор на другую тему: – Почему тогда не создаются равные условия для всех участников сделки? Неужели вы не понимаете, что в случае отсутствия на аукционе европейских и американских компаний вы потеряете доверие потенциальных инвесторов?
– Мне кажется, вы не хотите обращать внимание на ситуацию, которая сложилась вокруг этого аукциона, – улыбнулся Воронин. – Я знаю вашу личную заинтересованность в реализации этого крупного проекта, но вы должны понимать, что правила игры всегда устанавливает государство. Так принято во всех странах мира.
– Вот поэтому у вас до сих пор бардак, – вмешался в разговор нетактичный Салим Мухтаров.
Его жена недовольно покосилась на мужа.
– Я не был бы так категоричен, – отозвался Воронин. – Мы как раз пытаемся установить правила, обязательные для всех. Мне кажется, что это и в интересах вашей компании, господин Мухтаров.
– Мы сами разберемся, что в наших интересах, – хитро улыбнулся тот. – Если деньги поступили на ваш счет в качестве залога, то нужно только разрешить нам принять участие в этом аукционе. Мы все равно не возьмем контрольный пакет, но можем помочь вашему комбинату.
Если бы у этого типа не было столько денег, его, конечно же, нельзя было бы пускать за такой стол. Он не умел пользоваться вилкой и ножом, держал их наоборот, кушал руками, чавкал. В общем, вел себя не как европеец. Хотя, с другой стороны, почему он должен был приспосабливаться к европейскому образу жизни? Он и так стал очень богатым человеком без всяких навыков владения столовыми приборами. А на Востоке принято есть руками. Например, плов. Правда, мы были не на Востоке, а в Лондоне, и, конечно же, следовало вести себя соответственно. Только и перевоспитывать Салима Мухтарова, наверное, было уже очень поздно. «Интересно, – вдруг подумал я, взглянув на его хрупкую жену, – как они спят? Он наверняка не пользуется презервативами. Представляю, как он сопит в постели». И вдруг спохватился: «Ну почему, глядя на Лену Сушко, я все время думаю о том, как она ведет себя в постели? А Рахима, наверное, подсознательно чувствует мое отношение к очень красивой жене Мухтарова».
– Мы приглашаем к нам в страну любых инвесторов, – вмешался казахский посол. – Нам кажется, что это в определенной мере играет на будущее и стабилизирует общую обстановку. Чем больше западных компаний вложит деньги в нашу экономику, тем теснее их интересы будут завязаны с нашей страной.
Его дочь с интересом смотрела на Лену и на мою жену. Ей явно нравились и эти молодые женщины, такие современные, элегантные. К тому же они были ненамного старше ее. Хотя Лена ей нравилась, по-моему, меньше, а Рахима – больше. Не знаю почему,