– Глянь, камыши-то! – заорал купчина, показывая на ставшие маленькими, как палочки от мороженого, болотных обитателей. – Безпонтово всё! Не врёт про грех, зараза!
– Сожрать нас хочет! – понял Мина и кинулись они прочь. Прямо через чащу. Вприпрыжку!
Бедные, измученные коняги обиженно смотрели на своих хозяев. А на тех и на самих, без слёз не взглянешь. Особливо на купца Парфёна. Покудова по чащобе бегали, слетели его тюки и с рысака, и с мужиковой лошадёнки.
– Ой-ё-ёй, горе – что море! – голосил собственник.
– Не вой! Снявши голову – по волосам не плачут, – советовал ему витязь Парамон.
– Тебе хорошо! – пуская сопли отвечал Фон. – «Всё возьму», – сказал булат…» А что мне делать? «Всё куплю», – сказало злато…» На что теперь покупать-то буду? Убытков-то! Горе мне!
Дружина потрогал меч и больше говорить не стал. Пархом обтёр пучком травы лошадёнку. Посмотрел на свои ичиги-сапоги и сказал:
– Хреново нам тута будет. Сдохнем!
Купец вздрогнул. Мина нахмурился.
– Туда и дорога! Фунфыри, – раздалось из кустов.
Теперь вздрогнули все. А купчина, так два раза. На белый свет вылез задрипанный, не совсем понятных форм, человечек. С фиолетовым отливом.
– Лишай, – представился он.
– Леший? – переспросил Хома.
– Где? – огляделся человечек с фиолетовым отливом. – Отродясь здесь леших не бывало.
– А ты, какой такой «лишай»? Откель взялся, – допросом приступил к нему Мина, знать устыдился за то, что вздрогнул.
– Я – деклассированный элемент. Высланный из палат вельможных за сто первую версту. Давно уже, – разъяснил Лишай.
– Как энто – «али мент»? – удивился мужик Хома. – А ежели не «али»? То не «мент»?
– Молчи, дурень! – одёрнул его воин и спросил Лишая фиолетового: – Ты как здесь выжил?
– Словом угодливым, – с готовностью ответил человечек непонятных форм.
– Люто! – воскликнул Парамон.
– Лихо…, – поник Пархом.
– Ловко! – восхитился Парфён.
Лишай хмыкнул, присел на торчащий из земли корень. Тот пискнул возмущённо. «Да, ладно тебе», – сказал фиолетовый, раскурил какую-то гнилушку, шевельнул ушами и закрыл глаза.
– Подскажи, сделай милость, чево нам делать? Нас Горючь-Пень по тропинке послал, а она-то и кончилась…, – начал купчина, но мужик встрял: – Кака-та Лягва нас чуть не сожрала.
Но про клад умолчали. Хитрили. Лишай приоткрыл один глаз, тот, что без ресниц: «Не ломайте кайф. Дайте досмолить». Досмаливал долго. Троица терпеливо ждала. Сопела.
– У-ух, пробрало, э-эх, пропердосило! – наконец ожил Лишай: – Так о чём это мы?
– Как на тропинку вернуться, с которой мы из-за Лягвы сбились? – напомнил купчина.
– М-да, тропинка, Лягва, бр-рр, – фиолетовое чучело задумалось и спросило: –