– Да, шериф, я понимаю, – сказал Кейл.
Сидя на подоконнике, Талберт Уитмен напружинился и слегка наклонился вперед.
И Брайс Хэммонд договорил:
– Так вот, первое. Я бы хотел знать, почему после того, как вы застрелили жену, прежде чем позвонить нам, вы провернули довольно солидную стирку?
Глава 8
За баррикадой
Отрезанные руки. Отрезанные головы.
Торопливо шагая вместе с Лизой по тротуару, Дженни никак не могла прогнать от себя эти ужасные и отвратительные видения.
На Вейл-лэйн, в двух кварталах к востоку от Скайлайн-роуд, ночь была столь же тиха, беззвучна и полна таинственной опасности, как и во всем Сноуфилде. Деревья здесь были выше, чем на главной улице, и потому сюда проникало значительно меньше лунного света. Уличные фонари стояли реже, и небольшие островки желтого света отделяли друг от друга довольно длинные отрезки зловещей темноты.
Дженни свернула в калитку и по выложенной кирпичом дорожке направилась к стоящему в глубине участка одноэтажному дому в английском стиле, из окон которого лился теплый свет. Центр каждой оконной рамы украшала ромбовидная вставка, а сами окна были сделаны из затемненного стекла.
Дом Тома и Карен Оксли снаружи казался небольшим, но это впечатление было обманчиво: на самом деле в нем было семь комнат и две ванные. Том работал бухгалтером почти во всех мотелях и охотничьих домиках города. Карен во время сезона открывала небольшое, но очаровательное французское кафе. Оба они были радиолюбителями и имели коротковолновую радиостанцию: именно поэтому Дженни и решила сюда зайти.
– Если кто-то испортил радио в полицейском участке, почему ты думаешь, что они не добрались и сюда? – спросила Лиза.
– Они могли не знать об этом месте. В любом случае, стоит заглянуть.
Она позвонила и, когда на звонок никто не вышел, подергала дверь. Та оказалась заперта.
Они обошли вокруг дома и зашли с тыльной стороны. Золотистый свет лился тут изо всех окон. Дженни с подозрением посмотрела на лужайку, где чернели тени окружавших ее высоких деревьев. Когда они поднялись на деревянное заднее крыльцо, их шаги отозвались гулким эхом. Дженни подергала кухонную дверь, но она тоже оказалась запертой.
Занавески ближайшего к этой двери окна были раздвинуты. Дженни заглянула внутрь и увидела самую обычную кухню: стены, окрашенные в кремовый цвет, дубовые шкафы и рабочие столы с зелеными крышками, сверкающие кастрюли и кухонные принадлежности. Никаких признаков насилия.
Свет в следующем окне горел, но занавески были задернуты. Как знала Дженни, это было окно кабинета. Она побарабанила по стеклу – никто не отозвался. Попыталась открыть окно, однако оно было заперто изнутри. Взяв револьвер за ствол, она разбила ромбовидную вставку в середине окна. Звон разбиваемого стекла почти оглушил ее. Прекрасно понимая, что это особый случай, Дженни все равно чувствовала себя забирающимся в чужой дом воришкой. Она просунула руку внутрь ромба, нащупала щеколду и