в лес. В компании той четыре человека были – два пацана и две девочки. Одну девчонку быстро обнаружили – лежала среди деревьев лицом вниз, а когда перевернули, отшатнулись – лица-то у нее не было, как будто содрали его. Бурое месиво, и сквозь запекшуюся кровь косточки белеют. Вторую нашли чуть поодаль, у раскидистого дуба. Руки ее были в кровь содраны – видимо, пыталась забраться на дерево и спастись от смерти, да не успела, прыти не хватило. Парней нашли уже ближе к вечеру – в болото их утянуло по самую шею. Одного вытащили – весь в иле темном, во рту – жижа болотная, глаза широко распахнуты, и все сосуды в них полопались. Второго пытались вилами подцепить, да все никак, в итоге тот бывший лесник, который провожал их, прямо за голову мертвеца потянул, да тут же и упал от несоразмерности усилия. Одна голова в руках его и оказалась – как будто кто-то нечеловечески сильный оторвал ее от тела одним движением. Много о той истории судачили, и годы спустя даже местные, которые лес как свои пять пальцев знали, опасались туда заходить. Еще в другой деревне рассказывали – девочка там была, чистый сорванец, все наперекор своим делала. Обидел ее кто-то из домашних, вот она с криком «Ну и пожалуйста!» за околицу убежала. Потом соседи пришли к ее своякам в панике – ваша-то в лес подалась, мы видели, как она через поле неслась. Тут уж вся деревня поднялась, пошли спасать бедняжку. А дело уже совсем к ночи было. Никто, к слову, не верил, что девку живой еще увидят, глаза от ее родных прятали. Но нашли. У кромки леса сидела на траве, скукожившись, обнимала свои колени и монотонно раскачивалась. Когда к ней подошли, посмотрела невидящим взглядом. На руках ее домой нести пришлось. Температура у нее поднялась, жар, бред. Каталась по пропитанным потом простыням и орала: «Не подходи! Не подходи ко мне!» А потом, когда пришла в себя, рассказала – обида ее была похожа на темные перепончатые крылья, которые ее вмиг, в полубеспамятстве, до леса донесли. В лес вошла и остановилась – дальше-то делать что. Никто за ней не гнался, никто не пытался вернуть и попросить прощения. Да, может быть, и не видел никто, куда она подалась, не оценил, как она рисковала всем назло. Потопталась, посидела на поваленной березе, нашла куст малины, съела несколько ягодок. Вдруг слышит – шаги осторожные. А уже вечер совсем, и не разглядишь ничего за покрывалами пышных кустов. Шаги приближаются, страшно. Она тихонько позвала: «Кто здесь?.. Я сейчас уйду… Я не одна, тут батя со мной!» – но никто ей не ответил. И вдруг из кустов прямо на нее странное существо выдвинулось. Вроде бы и человек, но какой-то странный. Голый совсем, передвигается на четвереньках, как животное. Остановился, носом повел. Девочка от страха онемела, ноги слабыми стали, а воздух – как будто бы ватным. Как в ночном кошмаре, когда убегаешь от чудовища, а тело не ворочается, словно ты в каком-то киселе.
Много таких историй можно собрать по деревням. И не поймешь – сказка ли это, выдумка или коллективное сумасшествие.
Наступила та самая суббота, когда мы сели в старенький дребезжащий
