Труды по истории Москвы. Михаил Николаевич Тихомиров

войну, как древле на праведного и святого отрока Иосифа, и поучает старейших слуг завидовать праведному и лгать… Не на одного Григория творят клеветники напасти, но и господина и госпожу и детей их вводят в нестерпимую печаль. Рассказывают, будто Григорий вступил в беззаконную связь с госпожою своею. Господин же Григориев, услышав об этом, быстро и без расследования повелевает умертвить Григория. Сын же господина, разумный, понял, что злая эта вещь сделает нестерпимый срам отцу его и матери и самому ему, тщательно допытывается у тех клеветников, как и Даниил клевещущих на целомудренную, к тому же верит и матери своей, что этот злой ложный вымысел сделан дьяволом, а никак не истина. И умоляет отца, чтобы тот не спешил верить клевещущим и не подвергнул бы себя окончательно позору и их детей не осрамил бы навсегда и не обесчестил бы весь род наш.

      Из дальнейшего рассказа выясняется, что уговоры сына подействовали только частично, и Григорий был посажен в земляную темницу («ров убо глубок ископовается, в нем же твердыми стенами древа темницы готовится»). Сюда сажают Григория, а через маленькое оконце вверху бросают пищу, да и то нечеловеческую, «един сноп овса» на 3 дня. В этой темнице Григорий будто бы писал «книжицы малые, иже в научение бывают малым детем». После двух лет заключения он вышел из темницы чудесным путем.[353]

      История Григория Руготина рисует боярский произвол, расправу с холопом. И можно говорить, что такая расправа не была явлением исключительным в жестокие средневековые времена. Холопьи занятия связывали холопов больше всего с ремесленниками и поденщиками. Ряды черных людей пополнялись не только пришлыми крестьянами, но и холопами, вышедшими на свободу или бежавшими от своих господ. С середины XIV века входит в обычай отпускать холопов на волю после смерти их господина. Об этом заботятся в своих завещаниях сами господа. Иван Иванович Красный отпускает своих холопов и зависимых людей на свободу, «а детем моим не надобны, ни моей княгини». Так же поступает Дмитрий Донской и его сын Василий Дмитриевич,[354] так поступали и некоторые бояре.

      Освобожденные холопы вступают в число черных людей, пополняя тем самым свободное население Москвы.

      ЧИСЛЕНЫЕ ЛЮДИ И ОРДИНЦЫ

      Черные люди и слобожане дворцовых, княжеских и боярских слобод составляли преобладающую массу населения Москвы в XIV–XV веках. Но духовные и договорные московских князей знают еще такие категории, как «численые люди», ординцы и делюи.

      Новейшее объяснение названия численых людей принадлежит такому видному ученому, каким был С. Б. Веселовский: «Это были тяглые люди, специальное назначение которых заключалось в обслуживании татарских послов. Числом (числением) татары называли перепись своих данников. Отсюда название „числяки“. Для обслуживания татарских послов были необходимы тележники, колесники, седельники и другие ремесленные деловые люди. Их называли делюями. Естественно, что наибольшее количество поселков ординцев