В статье о беглых холопах и сельчанах имеется и другая особенность, на которую до сих пор не обращалось достаточно внимания. Дмитрий Донской договаривается об «очищении» холопов и сельчан «по отца моего живот, по князя по великого». Единственное правдоподобное объяснение этому выражению найдем в том, что тут устанавливается срок для сыска беглых сельчан и холопов. Этот срок – смерть отца Дмитрия Донского, великого князя Ивана Ивановича Красного, происшедшая в 1359 году. Сельчане и холопы, севшие в городе после этого срока, подвергаются «очищению», а те, кто жил в городе раньше 1359 года, остаются вне «очищения».
Как видим, князья устанавливали свое право вылавливать в городе холопов и сельчан, бежавших из их владений. Но как это можно было сделать с пришлыми из далеких княжеств и городов» В большом городском центре, где население было разбросано по посадам и слободам, трудно было установить, кто из пришлых ремесленников был ранее холопом и крестьянином, а мешать росту городского населения, конечно, не входило в интересы князя. Поэтому «городской воздух» в Москве, как вероятно, и в других больших русских городах, фактически делал человека свободным, по крайней мере, в эпоху феодальной раздробленности XIV–XV веков.
МОСКОВСКИЕ ЧЕРНЫЕ СОТНИ
Название «сотня» восходит к очень давнему времени. «Сотни» существовали в ряде древних русских городов, в том числе в Новгороде и Пскове. Существование их в Москве само по себе указывает на древнюю московскую традицию, может быть, восходящую и к домонгольскому времени.
Как известно, сотни существовали в древнее время в больших русских городах. В Новгороде сотни появились раньше, чем концы, и в XII–XIII веках имели крупное значение. Только позже деление на «концы» оттеснило первоначальное сотенное деление на второй план, что связано с победой городского патрициата над черными людьми. В Пскове, где противоречия между боярами и черными людьми в силу общей опасности от близких иноземных врагов реже выливались в форму острых конфликтов, сотенное деление удержалось дольше, чем в Новгороде. В XVI–XVII веках псковская сотня в основном напоминала сотню московскую, она сделалась уже территориальным делением, может быть, еще сохраняя остатки прежнего производственного характера. Сотни существовали и в других средневековых русских городах.
Сохранение в Москве традиционного деления, городского населения по сотням – явление очень любопытное. Оно указывает на большую архаичность московских городских порядков в царское время, когда сотни и слободы так и остались основными территориальными